​Как это снято: «Эд Вуд»

Фильм снят на черно-белую пленку, что было необходимо для стилизации картины под малобюджетное кино 50-х годов и в особенности фильмы самого Эда Вуда. Однако поскольку в середине 90-х использование черно-белого изображения в Голливуде было чем-то из ряда вон («Список Шиндлера» не в счет), возникли проблемы с запуском проекта. В частности Columbia Pictures свернула картину на стадии пре-продакшна. В итоге, как ни странно, черно-белый монохром совершенно не смутил студию Disney, запустившую фильм на своей «дочке» Touchstone Pictures.
 

Натурные съемки фильма проходили по всему Лос-Анджелесу, причем некоторые сцены снимались ровно в тех же местах, где когда-то снимал сам Эд Вуд. Естественно, чтобы восстановить атмосферу Голливуда 50-х годов, на зданиях приходилось менять вывески, улицы освобождать от машин и местами даже пересаживать деревья. Надо заметить, что, несмотря на статус Голливуда как столицы американской киноиндустрии, в Лос-Анджелесе разрешения на подобные изменения облика города ради съемок даются крайне редко. Для фильма об Эде Вуде сделали исключение.
 

Всего для фильма было построено 20 декораций, в том числе внушительных размеров дом в готическом стиле, копия знаменитого голливудского ресторана Браун Дерби и действующий аттракцион дом ужасов площадью 140 кв. м. По просьбе Бертона, последняя постройка была оформлена в духе живописи Эдварда Мунка.
Своеобразная проблема возникла у художника постановщика Тома Даффилда, когда он восстанавливал интерьеры из фильмов Вуда. Грошовые, крайне условные декорации режиссер собирал из первых попавшихся предметов и материалов, аналоги которым спустя 40 лет найти было проблематично.

В итоге, многие детали интерьеров пришлось делать на заказ, что естественно влетело в копеечку. Для кадров пролета над Голливудом в начале фильма и сцен нападения летающих тарелок были специально изготовлены трехмерные миниатюрные макеты города, причем довольно точные.

Также, по словам Даффилда, одной из его задач, подзабытых в эру цветного кино, стало формирование правильного сочетания оттенков серого, черного и белого в кадре. Подбирая по цвету интерьеры, костюмы, грим, художники первоначально делали пробные черно-белые фотосъемки, чтобы понять, как различные цвета будут выглядеть в монохроме.
 

Воссоздавая полусумасшедший мир Эда Вуда, оператор Стефан Чапски прибегает к распространенным в кинематографе 40-50-х годов приемам. Так, львиная доля крупных и средних планов в картине сняты широкоугольной оптикой под голландским углом, при этом периодически цитируется то Орсон Уэллс, то классика нуара. В духе эстетики нуара и немецкого экспрессионизма в картине используется жесткое контрастное освещение, вертикальные и косые линии света, густые тени. Отдельного внимания заслуживает ряд открывающих фильм длинных панорамных кадров. При создании сцены титров использовалась подводная съемка и излюбленная Бертоном технология stop motion – для анимации монстра-осьминога и летающих тарелок. К слову, бюджет сцены на титрах оказался больше совокупного бюджета всех фильмов Эда Вуда.
 

«Эд Вуд» был отмечен двумя наград премии «Оскар». Одна – за грим, вторая – за исполнение Мартином Ландау роли Белы Лугоши. Обе статуэтки так или иначе были бы невозможны без работы Рика Бейкера, крупнейшего голливудского художника по пластическому гриму, создавшему грим Ландау. Актер не был похож на свой прототип, к примеру, если у Лугоши лицо округлое, то у Ландау – вытянутое. Чтобы достичь сходства, Бейкером были изготовлены накладные копии ушей, носа, подбородка, верхней губы, а также бровей Лугоши. Кроме того, чтобы на черно-белой пленке добиться необходимой бледности лица Ландау, актера приходилось гримировать, нанося неестественно белый, зато выразительный цвет. В целом нанесение этого грима ежедневно занимало больше двух часов.
 

Музыка в фильме, разумеется, тоже выдержана в духе 50-х годов. Композитор Говард Шор (позже он получит три (!) «Оскара» за музыку к «Властелину колец») сделал своеобразный микс из экзотических полинейзийских ритмов популярных в то время композиторов Мартина Дэнни или Леса Бакстера и причудливых завываний терменвокса, характерных для старых ужастиков категории «Б». В записи саундтрека принимал участие Лондонский филармонический оркестр, причем партию терменвокса исполнила наша соотечественница Лидия Кавина, между прочим, родственница того самого Льва Термена.
 

В фильме можно обнаружить многие элементы творчества Эда Вуда. К примеру, на вступительных титрах (которые, кстати, стилизованы под титры из вудовского «План 9 из открытого космоса») мы встречаем ключевые образы из картин режиссера: черные пальмы, надгробные камни, осьминоги, летающие тарелки и т.д. Ряд сцен из опусов Эда Вуда Тим Бертон перенес в свой фильм. При этом, цитируя, Бертон конечно же не мог буквально следовать специфическому стилю Вуда буквально, и скорее воспроизводил общую наивную атмосферу его лент. В частности, Бертон и Стефан Чапски сделали изображение ясным и четким, не рискнув повторить дурное качество картинки, свойственное малобюджеткам Вуда. В некоторых сценах были изменены мизансцены, схемы освещения, подправлены диалоги и т.д. – дурновкусие и непрофессионализм Вуда оказались неповторимы. В ролике выше – сравнение сцен в фильмах Вуда и их адаптированных вариантов в картине Бертона.