2000-е
На рубеже тысячелетий мировой кинематограф словно бы оказывается перед выбором — по какому пути развиваться дальше? С одной стороны, за сто лет искусство экрана обзавелось довольно богатым наследием, которое можно эксплуатировать. С другой — возможности кинематографа еще явно не исчерпаны (в том числе благодаря постоянному развитию технологий).
Эти две тенденции, причем порой переплетающиеся, — устремление в прошлое и устремление в будущее, — во многом задают тон кинематографа XXI века. К ним добавляется еще один тренд — глобализация. Все больше неанглоязычных фильмов получают мировую популярность, все чаще проекты становятся интернациональными, а кинематографисты из самых экзотических уголков мира оказываются во главе проектов Голливуда.
Первым и пока не столь пугающим признаком ретромании стало воскрешение некоторых забытых жанров. Например, «Гладиатор» Ридли Скотта заставил вспомнить о пеплуме, а «Мулен Руж» База Лурмана подстегнул новый виток развития мюзикла. Другое проявление той же тенденции — продолжение популярных франшиз прошлого. Начал эту тенденцию Джордж Лукас, снявший еще одну трилогию «Звездных войн».
Сцена из фильма «Гладиатор» (2000)
Вообще 2000-е ознаменовались целой серией франшиз. Одни ограничивались трилогиями: «Матрица», «Властелин колец». Другие киносерии расширялись еще больше, например, «Пираты Карибского моря», «Гарри Поттер», «Сумерки», «Форсаж». Неисчерпаемым источником франшиз становятся комиксы.
По-началу это, прежде всего, зрелищное экшн-кино: «Люди Икс», «Человек-паук», «Железный человек». Кристофер Нолан снимает трилогию о Бэтмене «Темный рыцарь», где делает попытку придать жанру супергеройского кино драматическую глубину. У кинокомикса формируется своя характерная стилистика, а некоторые режиссеры становятся в ней своего рода специалистами: Зак Снайдер («300 спартанцев»), Роберт Родригес («Город грехов»).
Кадр из фильма «Человек-паук» (2002) / Фото: Sony Pictures
Другими ведущими жанрами, как и в 1980-е, оказываются востребованные молодежью комедии и хорроры. Комедии десятилетия продолжают перешагивать все мыслимые рамки приличий: «Американский пирог», «Очень страшное кино». Свой вклад в жанр делают Джадд Апатоу («Сорокалетний девственник»), Кевин Смит («Догма»), Ларри Чарльз («Борат»). Авторы ужасов ищут необычные концепты: «Пункт назначения», «Звонок», «Пила». Развитие получает мокьюментари-стилисика, популяризированная «Ведьмой из Блэр»: «Паранормальное явление», «Репортаж», «Монстро». И в комедии, и в хоррор-жанрах вновь прослеживается желание авторов выжать максимум на одной идее — новые части успешных проектов плодятся одна за другой.
Трейлер фильма «Сорокалетний девственник» (2005)
Начавшийся еще в 1980-е годы с распространением видеомагнитофонов (и даже в 1950-е с появлением телевидения) процесс «одомашнивания» кинематографа продолжается. Форматы DVD и Blu-ray, «домашние кинотеатры» делают процесс просмотра кино все более индивидуальным и не требующим выбираться в обычные кинотеатры. В борьбе за зрителя киноиндустрия вновь идет по пути наращивания зрелищности. Одни из инструментов — форматы 3D и IMAX. Трудно, правда сказать, что это реально произвело какую-то революцию в кинематографе. Скорее оказалось тупиком и маркетинговым ходом.
Тренд 1990-х на реализм получает своеобразное развитие в виде поджанра мамблкор. Характерные черты картин этого направления: низкий бюджет, непрофессиональные актеры, натурализм в игре и диалогах, неразборчивость речи, импровизационный характер съемок. Таким образом мамблкор еще и лишний раз свидетельствует о демократизации кинематографа — новые технологии делают кинопроизводство более бюджетным, простым и доступным. Среди режиссеров-представителей жанра стоит выделить Эндрю Буджальски («Смешно, ха-ха», «Взаимопонимание»), Джо Сванберг («Поцелуй в губы»), Марк и Джей Дюпласс («Мягкое кресло»).
Трейлер фильма «Мягкое кресло» (2005)
Если продолжать разговор об авторском кино, то 2000-е стали временем расцвета многих режиссеров, заявивших о себе в 1990-е: Пол Томас Андерсон («Нефть»), Уэс Андерсон («Семейка Тененбаум»), София Коппола («Трудности перевода»), Даррен Аронофски («Реквием по мечте»), Мишель Гондри («Вечное сияние чистого разума») и многие другие. В строю успешно остаются (или возвращаются в него) и ведущие мастера других поколений, вспомним хотя бы Мартина Скорсезе, Терренса Малика, Кена Лоуча, Роя Андерссона.
Сцена из фильма «Нефть» (2007)
Национальные кинематографические «волны» по-прежнему вспыхивают в разных концах мира, однако не кажутся столь же цельными и революционными, как в 1960-1970-х годах. Среди наиболее примечательных «волнообразных» феноменов стоит отметить мексиканскую и румынскую новую волну. Первая начала вздыматься еще в середине 1990-х, а в 2000-е получила мировое признание. Отличительными чертами можно назвать высокое профессиональное качество, остроту тематики, сочетание экспериментального подхода и зрительского.
Кадр из фильма «Сука любовь» (2000) / Фото: Zeta Entertainment
Ведущими режиссерами здесь стали Альфонсо Куарон («И твою маму тоже»), Гильермо дель Торо («Хронос»), Алехандро Гонсалес Иньярриту («Сука любовь»). Любопытно, что все трое вскоре перебрались в Голливуд, перешли на крупнобюджетные постановки и получили признание главных кинофестивалей и кинопремий, в том числе Американской киноакадемии, не говоря уже о внимании зрителей.
Румынская новая волна — направление реалистичное и минималистичное, окрашенное черным юмором и выводящее на первый план социальную тематику (в особенности вопросы коммунистического прошлого и капиталистического настоящего). Ключевые авторы: Кристи Пую («Смерть господина Лазареску»), Кристиан Мунджиу («4 месяца, 3 недели и 2 дня»), Корнелиу Порумбойю («12:08 к востоку от Бухареста»).
Трейлер фильма «Смерть господина Лазареску» (2005)
Открытием для всего мира стал самобытный кинематограф Южной Кореи. Любимцами кинофестивалей становятся Ким Ки Дук («Остров», «Весна, лето, осень, зима… и снова весна»), Пак Чхан Ук («Олдбой»), Пон Чжун Хо («Воспоминания об убийстве»), Хон Сан Су («Хахаха»). В целом можно говорить о новом (как в 1940-е годы) всплеске интереса к кинематографу Востока.
Одни режиссеры обретают культовый статус в синефильской среде: китаец Цзя Чжанкэ («Натюрморт»), таец Апичатпонг Вирасетакул («Дядюшка Бунми, который помнит свои прошлые жизни»). Между фестивальным и кассовым успехом лавируют китаец Чжан Имоу («Ни одним меньше», «Дом летающих кинжалов»), тайванец Энг Ли («Крадущийся тигр, затаившийся дракон», «Горбатая гора»). В статусе современных классиков закрепляются Такеши Китано («Куклы», «Ахиллес и черепаха»), Вонг Кар-Вай («Любовное настроение»).
Кадр из фильма «Дядюшка Бунми, который помнит свои прошлые жизни» (2010) / Фото: Kick the Machine
Происходит подъем документального кино (вновь во многом благодаря расширившейся доступности технологий). Едва ли не впервые в истории художественные достижения в это области сочетаются с коммерческим успехом. Яркий пример — карьера Майкла Мура. Его фильм-памфлет «Фаренгейт 9/11» получает «Золотую пальмовую ветвь» Канн (всего лишь второй документальный фильм-победитель в истории смотра) и параллельно собирает кассу более $220 млн.
Фильм «Фаренгейт 9/11» (2004)
В анимации появляется целый ряд полнометражных хитов (большинство — тоже франшизы). Лидерами области становятся конкурирующие студии Pixar и DreamWorks. У первой — «Корпорация монстров», «В поисках Немо», «ВАЛЛ-И», «Вверх». У второй — «Шрек», «Мадагаскар», «Кунг-Фу панда», «Как приручить дракона».
Разгорается противостояние «цифры» и пленки. Если 1990-е годы завершились экспериментами с «грязным» цифровым изображением полу-маргинальной датской «Догмы», то в 2000-е «цифра» стала внедряться в более масштабные проекты. Среди первых «больших» цифровых картин были «Видок» Питофа, «28 дней спустя» Дэнни Бойла, «Звездные войны. Эпизод II: Атака клонов» Джорджа Лукаса.
Кадр из фильма «28 дней спустя» (2002) / Фото: Fox Searchlight Pictures
Преимущества цифровых камер позволяют расширить художественные возможности, в чем можно убедиться по таким разным проектам как «Русский ковчег» Александра Сокурова, «Внутренняя империя» Дэвида Линча и «Аватар» Джеймса Кэмерона. К концу десятилетия основными конкурентами в производстве цифровых камер становятся ARRI и RED, и по мере совершенствования их техники, все больше картин снимают на «цифру». Дальнейшее же существование пленки ставится под вопрос.
Сцена из фильма «Аватар» (2009)
Еще одной из важных новых технологий становится Motion Capture (захват движения) — метод CG-анимации персонажей. Без этой технологии были бы невозможны герои таких картин как «Полярный экспресс», «Властелин колец» и «Аватар».
2010-е
Продолжая тенденции начала века, 2010-е становятся эрой ремейков, сиквелов, приквелов, спин-оффов, ребутов и прочих способов пережевывания того, что однажды уже принесло успех. Продолжения выходят практически у всех сколь-либо значимых франшиз предыдущего десятилетия: «Форсаж», «Трансформеры», «Железный человек». С другого конца подходит Питер Джексон, снимая «Хоббита», по сути, приквел «Властелина колец».
Настоящий ренессанс переживают кинокомиксы — львиной доли супергероев посвящают отдельные фильмы (с групповым апофеозом в «Мстителях»). Абсурдных масштабов политика ребутов достигает в случае «Человека-паука» — менее чем за десять лет франшизу перезапускают дважды (притом, что уже была трилогия в 2000-х). Подхватывая нолановскую концепцию «серьезного» комикса, в жанр все активнее добавляют драму. Результатом становятся «Логан» и «Джокер».
Трейлер фильма «Логан 2» (2017)
Развиваются и более давние истории. Например, «Бегущий по лезвию», «Чужой» или «Безумный Макс». Опять воскрешают «Звездные войны». В какой-то момент тренд ретромании приобретает пугающие масштабы. Так под занавес десятилетия Disney решил переснять в «оживленном» формате значительную часть своей анимационной классики: «Книгу джунглей», «Красавицу и чудовище», «Короля льва», «Аладдина».
Стремительно набирают популярность сервисы онлайн-просмотра, вроде Netflix. Это не только наносит еще один удар по кинотеатрам, но и меняет расстановку сил внутри индустрии — многие режиссеры, сценаристы и другие кинематографисты переключаются с кино на сериалы (Дэвид Финчер, Мартин Скорсезе, Стивен Содерберг). Сериалы становятся своего рода аналогом романной формы, а также полем для художественных экспериментов. Кроме того, подобные сервисы начинают запускать собственное производство, причем временами крайне успешно (взять хотя бы «Рому» Альфонсо Куарона, триумфатора «Оскара»).
Тем не менее, и в кино ведутся поиски новых форм. Один из путей — работа в ограниченных условиях. Например, немецкая драма «Виктория» снимается одним кадром. Российско-американский экшн «Хардкор» строится на субъективной камере. Иранский режиссер-диссидент Джафар Панахи делает фильм «Такси» в одном замкнутом пространстве автомобиля. Еще один пример ограничения с ретроспективным оттенком — оскароносный «Артист» снимается как немое кино.
Сцена из фильма «Хардкор» (2016)
Есть эксперименты и другого рода. Питер Джексон («Хоббит»), Энг Ли («Долгая прогулка Билли Линна в перерыве футбольного матча»), Виктор Косаковский («Акварель») создают картины в нестандартной кадровой частотой. Тимур Бекмамбетов запускает международную серию «десктоп-фильмов», где все действие разворачивается на экране ноутбука, телефона и других устройств. Делаются эксперименты в области интерактивного кино («Ночная игра», «Мозаика»).
Кадр из фильма «Хоббит: Нежданное путешествие» (2012) Фото: Mark Pokorny / Warner Bros.
Продолжается противостояние пленки и цифры, но уже к середине десятилетия устанавливается своего рода консенсус. Да, цифра достигает высокого уровня качества и к тому же обладает рядом своих преимуществ, однако очарование пленки не позволяет отказаться от нее совсем, так что ее «смерть» отменяется.
Два формата сосуществуют и применяются в зависимости от задач и возможностей. Кроме того, спектр цифровых форматов значительно расширяется. Для создания кино в ход идут фотоаппараты, в основном Canon и Nikon («Шина», «Как сумасшедший», «Франкенвини»), телефоны, преимущественно iPhone («Это не фильм», «Мандарин», «Не в себе»), и даже экшн-камеры, вроде GoPro («Хардкор»).
Трейлер фильма «Мандарин» (2015)
Под конец десятилетия намечается следующая тенденция. На волне популярности идей равноправия, а также волны харассмент-скандалов в Голливуде все острее встает вопрос более равномерного распределения представителей всех полов, рас и вообще различных групп в киноиндустрии. Это неизменно повлечет за собой и изменение самого кинематографа, но выводы пока делать рано, а плоды перемен в полной мере мы очевидно ощутим в 2020-е годы.
Обложка: кадр из фильма «Аватар» (2009) / 20th Century Fox