5 способов рассказывать истории в VR-кино будущего

Независимо от того, что вы об этом думаете, и виртуальная реальность, и эмпирический сторителлинг стали частью современного кино. И с каждым днем развиваются, становясь все лучше. Они перестали быть просто трюком — создатели фильмов используют технологии на пользу самой истории, а не наоборот.

Одним из лучших мест для того, чтобы испытать на себе последние достижения виртуальной реальности, является кинофестиваль Tribeca, который похвастался в этом году серией из более чем 15 VR-кинофильмов, дополнительным проектом Storyscapes и конференцией, посвященной интерактивному программированию — TFI Interactive. Основные проекты были крайне разнообразны по темам и исполнению: начиная с «6×9» — «висцерального» документального фильма об одиночном заключении, продолжая картиной «Жестокий мир для маленьких вещей» (Hard World for Small Things) — драматическим повествованием о восприятии Лос-Анджелеса с заднего сидения кабриолета, заканчивая «Аллюметте» (Allumette) — выжимающим слезу мультипликационным фильмом, зовущим зрителей вальсировать среди облаков.

Alumette

Для тех, кто задумывается о том, чтобы погрузиться в виртуальную реальность или поэкспериментировать с альтернативными формами сторителлинга, мы подготовили несколько советов, базирующихся на примерах того, как новыми способами рассказывать историю воспользовались создатели фильмов фестиваля Tribeca этого года.
 

Одна из четырех интерактивных инсталляций на Storyscapes — «Сеансы» (Seances), созданная при участии знаменитого режиссера-экспериментатора Гая Маддина, приглашает небольшую аудиторию сообща выбрать последовательность эскизов на сенсорном световом столе, определив таким образом последовательность сцен, которые после будут показаны для них лишь единожды, создавая новый зрительский опыт.

Как и во многих современных повествованиях, полагающихся на участие аудитории, эта конструкция предполагает, что создатели фильма отказываются от какого-либо контроля над результатом. Продюсер Алисия Смит вместе с поддержавшей картину Канадской государственной службой кинематографии называет это частью смысла фильма. «Фильм был так построен еще на уровне сценария. Создатели картины видели повествование в противоречии — именно из этих столкновений будут появляться новые истории», — пояснила она.

В результате произвольного выбора сцен аудиторией и работы компьютера в качестве монтажера появляются новые смыслы, которые не могли предвидеть авторы фильма. Смит признает, что «некоторые из них фантастические, некоторые — нет», но разве это не свойственно всем фильмам?

Художественный VR-фильм «Осенний лес» (The Turning Forest) — это поток восхитительных волшебных образов. Представьте, что вы можете встретить дракона Фалькора из «Бесконечной истории», запрыгнуть ему на спину и кататься среди облаков.

— Если вы пришли из традиционного кинематографа, начните с понимания того, что в виртуальной реальности все существующее — предположение. Работа с камерой передана зрителю. Таким образом, ваша задача состоит в том, чтобы заботиться о зрителях, понимая, через что им приходится пройти и «сопровождая» их в этом опыте. Вы должны задумываться о вещах, которые должны произойти, и затем вдыхать в них жизнь, чтобы приключение зрителя обрело смысл, — советует режиссер Оскар Рейби.

В ваши обязанности как режиссера виртуальной реальности входит создание ситуаций, а не просто последовательности действий. Но меняются не только обязанности режиссера: в сценарии места сменяются чаще действия, а зритель — единственный, кто выступает в качестве героя повествования, даже если он не главное действующее лицо. Как отмечает Рейби, «именно зритель проходит через опыт и выходит изменившимся».

Спикер TFI Interactive Джессика Брилхарт является обладательницей, пожалуй, самого звучного названия профессии на всей конференции — «главный режиссер виртуальной реальности в Google». На фестиваль она привезла свою работу «Мировое турне», а в ходе презентации отдельно отметила важную особенность виртуальной реальности — существование у зрителя возможности отвернуться от главного плана.

«Мировое турне: Прыжок»

Брилхарт поделилась некоторыми подробностями своего метода «вероятностного экспериментального монтажа» (Probabilistic Experiential Editing) виртуальной реальности — удобного способа думать о монтаже в той ситуации, когда зритель может посмотреть в любую сторону. Вы можете одновременно и гадать, куда будет тяготеть их внимание, и привести их к конкретным точкам с помощью тех или иных триггеров — например, объемного звука, что позволит создать некий эквивалент перехода с совмещением (match cut).

— Размышляя вне кадра, вы можете заставить аудиторию смотреть на то, что вы хотите им показать. А потом, догадываясь, куда они будут смотреть, отправить их из одной сцены в другую. Это открывает возможности использования традиционной теории редактирования для решения новых задач, — отметила докладчик.

Производство VR-кино доступно не только для обладателей дорогого профессионального оборудования. В руках у гаджет-гиков находятся миллиарды возможностей, которые виртуальная реальность с ее постоянно развивающимся оборудованием предлагает своим энтузиастам.

Обратите внимание на «Клик-эффект» (The Click Effect) — один из самых впечатляющих примеров использования виртуальной реальности в этом году. Результат сотрудничества New York Times и VRSE, совместный проект Сенди Смоллана и Джейсма Нестора переносит зрителя под воду с фридайверами, которые лицом к лицу, а что еще важнее — ухом к уху, встречаются с дельфинами и кашалотами.

Оригинальное 360-градусное видео было снято с научными целями наблюдения за общением дельфинов, но виртуальная реальность оказалась лучшим способом привлечь аудиторию за пределами научного сообщества.

У Джеймса Нестора гораздо больше опыта в журналистике, чем в кинопроизводстве. Ему пришлось не только освоить фридайвинг, но и научиться снимать 360-градусное видео под водой. «Мы были первыми, кто сделал это. И это был просто кошмар», — пытается обратить все в шутку Нестор. Поскольку подвесов для подводной съемки 360-градусного видео еще не существовало, команде пришлось изобрести собственные. 

Камеры контролируются через Bluetooth, но Bluetooth не работает под водой. Команда решила загружать и активировать камеры на поверхности, затем у них было около 40 минут, чтобы добраться до места съемки, погрузиться, настроиться и снимать до того момента, когда придется вынырнуть за воздухом и начинать весь процесс заново.

Крупнейший производитель экшен-камер GoPro уже показал на NAB 2016 установку Omni, предназначенную для съемки 360-градусного видео и ориентированную на VR-энтузиастов, вероятно, в будущем мы увидим и решения от других производителей. Однако это далеко не единственный путь для «самоделкиных», пытающихся раздвинуть границы возможностей оборудования для виртуальной реальности.

Эмпирический сторителлинг не замкнут в виртуальном мире, сейчас у нас как никогда ранее много способов сделать место съемки частью нашей истории. Одна из самых забавных иллюстраций этой концепции была сделана Мэттом Джонсоном, основателем компании Bare Conductive, которая выпускает специальную продукцию, вроде электропроводящей краски.
 

Джонсон и его компания продвигают идею «сторителлинга через игровое взаимодействие». Они предлагают увидеть мир, в котором электроника полностью интегрирована в окружающую среду, не доминируя над ней. Представьте, что зритель может физически выйти к вам на сцену, а поскольку он будет касаться разных предметов на стенах или сидеть на разной мебели, ему будут открываться разные части вашей истории. Это будущее, которое уже здесь.

На этом 360-градусном изображении из VR-фильма Елены Йонгсма и Кела О’Нила «Ковчег», хранитель носорогов Зачария кормит Судана — последнего самца белого северного носорога на Земле

Ни одна из этих технологий или инструментов не заменит художественных фильмов, но мы от них этого и не ждем. Но если вы режиссер или автор историй, который хочет начать «думать шире кадра» — сейчас ваше время.

Источник: nofilmschool.com