Кадр из фильма «Солнцестояние» (2019) / Фото: A24
На каждую эмоцию — почему так страшно, красиво, неуютно, напряженно, — есть свой лайфхак. Как и на каждое якобы необъяснимое понимание, почему один герой лучше другого, почему мы переживаем за конкретного персонажа или заранее догадываемся о его судьбе. С помощью чего же это происходит?
Почему так страшно?
Например, возьмем хорроры. Музыка, свет, монтаж — это понятно. Но про планы нам ни в какой школе не рассказывают. То есть рассказывают, конечно, но не в контексте жанрового кино. В наших киновузах вообще не любят жанровые фильмы.
Как вы думаете, почему в иностранных ужастиках так много общих и средних планов, но почти нет крупных? Все просто и банально. Чем больше пространства, тем больше неизвестности.
Причем, этим приемом пользуются не только «попсовые» режиссеры, но и маститые авторы, первым из которых вспоминается, конечно, Дэвид Линч. Все его работы, особенно после «Твин Пикса», отличаются огромным количеством общих планов, а порой, и вовсе ландшафтов («Обыкновенная история» не в счет). Если вы не знаете анекдот про «темный лес, фонарики и музыку», мы вам его расскажем в комментах.
Кадр из фильма «Простая история» (1999) / Фото: Buena Vista Pictures
Исключениями из этого правила являются такие поджанры, как слэшер и мистика. Но, давайте признаемся, слэшеры — самые нестрашные среди фильмов ужасов. Они, чаще всего, интересные. Да, мы профессиональные циники, но нам всегда интересна работа художников и гримеров, а не сам факт отрезания какой-то части тела или появление людей с гвоздями в головах.
Что касается крупных планов, то оставим их для триллеров. Никто никогда не забудет глаза доктора Лектера, оскал Джека Торренса или улыбку Нормана Бейтса. Впрочем, в случае с этими примерами действует знаменитая поговорка: «Удачный кастинг — 99% успеха фильма».
Сцена из фильма «Молчание ягнят» (1990)
Завершая тему планов в фильмах ужасов отметим, что такие хиты последних лет, как «Солнцестояние» (2019), «мама!» (2017) и фильмы Джордана Пила недаром называют революционными. Никогда не знаешь, как на них реагировать.
«Прочь» (2017) начинается, как комический детектив, «Солнцестояние» — как красивая приключенческая картина, «мама!» — как семейная драма. Но к концу картины градус ужаса поднимается настолько, что из зала можно выйти поседевшим. А все почему? Правильно. Потому что авторы плевать хотели на правила жанра и выстраивали планы так, как им хотелось, а не по законам или ссылаясь на интуицию.
Сцена из фильма «Прочь» (2017)
О земную ось
Это вовсе не лайфхак. Этому учат на каждой лекции по монтажу всех киновузов страны. Но почему-то на эту ошибку постоянно натыкаешься чуть ли не на каждом не только сериале, но и большом кино. Мы говорим о «восьмерке».
Точнее, хотелось бы поговорить, но раз уж даже большие мастера допускают ошибки в этом простейшем правиле… Например, Сергей Герасимов, даже он в «Тихом Доне» (1957) нарушает незыблемое правило и несколько раз в диалогах переходит ось. Так что даже лень об этом говорить.
На съемках фильма «Тихом Дон» (1957) / Фото: Киностудия имени М. Горького
Поговорим о более мелких вещах. Например, вспомним печально известный «Обитаемый остров» (2008). Еще на титрах мы не понимаем, в какую сторону летит, точнее, падает космический корабль. То ли вверх, то ли вниз, то ли в одну сторону, то ли в другую. В первой же сцене допроса Максима непонятно, кто с кем говорит, кто кого допрашивает, а ведь в помещении несколько человек. Неудивительно, что мы все знаем об «успехах» этого фильма.
Давайте укрупним. «28 панфиловцев» (2016). Народный фильм во всех отношениях. Но почему нам не жалко ни одного из героев этой ленты, почему там ничего непонятно? Все просто, ловите лайфхак: если у вас нет денег, то прежде чем приступать к съемкам военных фильмов, найдите колоритных актеров. Три штуки хватит. Пускай эти три запоминающихся лица руководят тремя разобщенными группами военных. Так будет понятно, кого за что жалеть.
Трейлер фильма «28 панфиловцев» (2016)
Покажите наглядно, как будут располагаться эти три группы. Прямо мелом нарисуйте на доске. Смилуйтесь над зрителем. Он поймет, кто сидит в кустах, кто в окопах, кто готовит подлянку для немцев, кто станет героем и почему. В «28 панфиловцах» вроде все сделали: и сверху сняли расположение наших, и крупности офицеров отсняли, но нет, ничего непонятно все равно, тактика в большинстве случаев решительно неясна. Почему 28 панфиловцев стали героями, кто такие панфиловцы, почему двадцать восемь?
К слову, в научно-фантастическом фильме «Т-34» (2018), снятом примерно на эту же тему, жирно показаны и карта (и еще раз на натуре прямо пальцем показаны все кочки и холмы), и герои. Вы скажете: так там же бюджет, там же Саша Петров. Ну и что? Мы же говорим не о «наших», немцы там тоже выдающиеся. Понятно, кого надо бояться, а кого не надо.
Трейлер фильма «Т-34» (2018)
Удивительно, но в наших спортивных фильмах, снятых в последние годы, где расположение героев особенно важно, нет ни одной помарки. Но это так, для примера.
Слева направо, справа налево
Неизвестно, кто первый это сказал, но «тот, кто гонится за кем-то, тот и круче». Добавим: особенно слева направо. Никто никогда не задумывается почему.
Мы уже писали на примере фильма «Чужой» (1979) о том, как нужно располагать героев в кадре. Но это до сих пор важнейший критерий построений мизансцен в кино.
Вот бегут герои «На игле» (1996) под Игги Попа, но мы уже можем сказать, что их судьба предрешена. Почему? Потому что они бегут «неправильно», справа налево.
Сцена из фильма «На игле» (1996)
«Империя наносит ответный удар». Дерутся на мечах Дарт Вейдер и Люк Скайуокер, но мы понимаем, что не все так просто. Почему Люк то слева, то справа, но исход обречен? Кто тут папа?
Сцена из фильма «Звездные войны: Эпизод 5 — Империя наносит ответный удар» (1980)
Едем на «Апокалипсис сегодня». И почему-то не замечаем, что лодка почти всегда снимается или фронтально или слева по кадру. Почему? Все просто. Кто слева — тот главный, кто справа — жертва. Потому что мы так читаем: слева направо. Что делать таким культурам, где читают по-другому? Увы и ах, но они приспосабливаются.
Рассмотрим этот вопрос на примере легендарной пробежки Дэни Лавана из «Дурной крови» (1986). Вот он танцует слева направо по кадру,
Сцена из фильма «Дурная кровь» (1986)
Но как только музыка заканчивается, он возвращается с совсем другими мыслями. Да, мы все любим Дэвида Боуи, но на этом повороте наши сердца плачут.
И кстати, на этом приеме строятся многие интервью. Юрий Дудь чаще всего находится справа. Таким образом, он ставит себя на второе место после интервьюированного гостя, он интересуется, а не «допрашивает». Скажем, Николай «ещёнепознер» Солодовников разговаривает с героем, поэтому может себе позволить находиться в какой угодно позиции. Другое дело — Ирина Шихман, которая почти всегда находится слева, но девушке можно, талантливой журналистке надо обороняться всеми способами.
| Раз уж никто сейчас не снимает, домашнее задание: Дано: кафе. Двое героев, до этой сцены считавшиеся равноценными. Надо расположить их так, чтобы зритель был подготовлен к тому, чтобы один из них вдруг стал превалирующим. Ответ: сажаем пару ближе к углу. Будущего бедолагу загоняем в угол справа, победителя (с пистолетом в кармане) располагаем не только слева, но еще и оставляем ему больше пустого пространства. Все, начали диалог, в течение которого мы и узнаем, кто тут главный. |
Обложка: кадр из фильма «мама!» (2017) / Paramount Pictures