Художник-постановщик: Тимофей Рябушинский

Кадр из фильма «Хороший мальчик»

Мы познакомились с Оксаной Карас, когда она снимала фильм «Репетиции». Художником там была моя подруга и учитель Анна Федорова. Она попросила меня помочь на одном съемочном дне, и в итоге мы подружились с Оксаной. А через какое-то время она поделись со мной идеей фильма и попросила сделать эскизы. Где-то месяц мы работали, искали художественное решение, но все заглохло года на два. Потом Оксана опять появилась и сказала, что деньги есть и можно работать. 

Оксана Карас на съемках фильма «Хороший мальчик»

Главная задача, которая передо мной стояла — показать мир глазами главного героя: мир школы, тинейджерства, того самого классного времени, когда ты уже не ребенок, но и еще не взрослый. При этом было важно добиться, чтобы место действия не было похоже на Москву — мы хотели сделать историю в неузнаваемом городе, не столичную и не провинциальную. То есть нам важна была не география, а атмосфера жизни ребят.

Нам хотелось сделать фильм честным, непроходным, не похожим на общую массу картин и содержащим творческое высказывание. Сказать, удалось ли это, не могу. Пока мне не очень понятно, тот ли это фильм, что мы задумывали, или не тот. Наверное, нужно, чтобы прошло время. Пока же приятно, что у фильма есть приз «Кинотавра» и он нравится зрителям. 

 

Сначала мы садимся с режиссером и оператором и придумываем, просто наговаривая какие-то идеи. С оператором мы обсуждаем в первую очередь цветовую палитру и состояние. Хорошо, что у нас были готовы эскизы, потому что они задали вектор, в котором мы должны были двигаться, в том числе в плане цветовой гаммы. Далее я подбирал референсы, делал модели и чертежи. Потом мы искали объект и определяли дату работы. Важно держать в голове все детали. Например, в спортивном зале было необходимо использовать не только краску, но и лак — нам нужен был глянцевый пол, чтобы возникали отражения. Дальше я приезжал на объект и смотрел, что делают рабочие, постановщики, ассистенты и в чем-то участвовал сам. 

Стиль и решения фильма возникают в общении. Мы много разговаривали с Оксаной, с оператором Сюзанной Мусаевой. Также долго общались с художником по костюмам Анной Кудевич — я ей показывал эскизы, фотографии объектов, говорил, что я хочу по цветовой гамме. Мы с ней даже обменялись книгами — она мне давала что-то посмотреть по костюму, а я ей — по пространству. 

В итоге Аня привнесла очень много в образы персонажей — чего стоит одна куртка главного героя или спортивные костюмы. Но мне сложно сказать, как все это произошло и оформилось. Мне кажется, стиль складывается, когда  между людьми, которые отвечают за фильм с художественной точки зрения, есть контакт и понимание. Отчасти мы ориентировались на моду 60-х годов, к которой мы двигались по цветовой гамме: через желтый, коричневый, голубой, темной-синий. Важно также было, что у нас осенняя пора, — это тоже определяло цветовую палитру. Еще отчасти на визуальное решение повлиял художник Хундертвассер с его немножко безумными, психоделическими оттенками и формами. 

На съемках фильма «Хороший мальчик»

Тем не менее в первую очередь мы поставили себе задачу создать юношескую атмосферу, когда ты видишь мир с широко открытыми глазами, в несколько гипертрофированной форме. Отсюда возник и стиль. Предположу, что образовался он тогда, когда мы увидели школу и реку рядом. Возможно, это была своеобразная творческая удача. 

Я театральный человек, поэтому мне проще построить декорацию и сделать в ней все необходимое. Однако на «Хорошем мальчике» порядка 50% локаций нам удалось найти: ванную, квартиры, школу. Это просто чудо. Для каждой квартиры я делал чертежи, 3D-модели, писал техническое задание, указывая все, что нужно. Потом мы находили объекты под эти требования и выезжали смотреть. Искали в итоге долго, но все-таки нашли. Остальное же строили сами, например, пристройку и казино.

Художник-постановщик Тимофей Рябушинский  / Фото: Антон Логинов 

Сначала мы нашли здание для школы, и оно стало доминантой для всех остальных объектов, диктовало их стиль. Изначально мы искали объект по районам старой Москвы: Достоевская, Новокузнецкая, Третьяковская и так далее. Здания школ нам нравились, но вот то, что вокруг — нет. По логистике, к тому же, нам было важно, чтобы все было рядом. На поиски школы мы потратили несколько недель. В итоге же все произошло случайно. Мы как-то раз искали проходы, и коллеге понадобилось заехать к подруге. Мы встретились, поболтали, рассказали про фильм, и про то, что не можем найти школу. Она решила показать одно место. Увидев его, мы сразу поняли, что это то, что нужно. 

Там мне нравилось все: и география, и расположение, и то, что рядом река, канал, баржи какие-то постоянно проплывают — атмосфера была. Но это было здание какого-то бывшего спортивного комплекса в Тушино, при этом заметно разрушенное. Полагаю, я изрядно шокировал продюсеров, когда сказал, что нам надо обновить фасад, спортзал, расписать стены, сделать пристройку и покрасить спортивное поле. 

Пристройку под компьютерный класс сначала хотели заказать, но я настоял на том, чтобы спроектировать ее сам. Я подумал, что это должен быть какой-то вычурный, монументальный дом, в стиле Зураба Церетели: только из дерева и каркасного типа. Такие у нас принято строить, когда хотят показать, что все богато, что «мы стараемся и работаем». Таким образом в локации появляется фарс, усиливается ощущение, что школьники воспринимают взрослых как идиотов. Строили эту пристройку дольше всех, но сложнее всего было показать ее после пожара. Этого добивались я, ассистент, один постановщик и две горелки. Работали в первую холодную ночь осени, ужасно задубели, пока все обжигали и бутафорили, и только к шести утра я подумал: «Через два часа приедет пожарная машина, зальет все пеной и всю нашу работу не будет видно». 

Со спортивным полем тоже была целая история. Мы хотели сделать его ярким и разноцветным. Но дело в том, что красить его целиком пришлось обычными валиками. Сначала это делали сорок человек, потом у нас сменилось несколько бригад постановщиков и декораторов, и в итоге докрашивали мы все с ассистентами вдвоем-втроем.  

Квартира Дроновых была настоящим подарком судьбы. В действительности там было две квартиры с общим балконом. Необходима была возможность пройти локацию насквозь, то есть чтобы все комнаты были смежными. Все это для сцены, где Коля разговаривает с Алисой Денисовной по телефону, а параллельно идет по квартире и видит маму, папу и брата. Саму квартиру мы поменяли несильно — только поклеили обои в прихожей и комнате. Она должна была быть похожа на одну большую студию. То есть здесь некуда скрыться, а герои не могут побыть одни. 

Что касается квартиры Алисы Денисовны, то там главной задачей было сделать ощущение, будто бы это одна большая гардеробная — героиня как бы все время чего-то ждет. Плюс мы искали дом с балконом, куда можно было бы забраться, что требовалось по сюжету. Правда, в итоге балкон пришлось снимать в другом доме.  

На съемках фильма «Хороший мальчик»

Поскольку мы все находили буквально в последний момент, возможностей для освоения зачастую уже особо не оставалось. Так, например, мы использовали обстоятельство, что на лестничной клетке в доме Алисы Денисовны идет ремонт. И это, как мне кажется, очень комично и точно сыграло в сцене несуразного признания Станислава Ильича в любви Алисе Денисовне.

Художник-постановщик Тимофей Рябушинский  / Фото: Антон Логинов 

Принцип работы и в театре, и в кино одинаковый — надо придумать художественное решение, художественный образ и художественный язык. Дальше всех ведет режиссер, а остальные предлагают свои видения и решения. Оператор предлагает характер съемки, художник — композиционные вещи и места действия, художник по костюмам — как сделать персонажа. Театр в этом плане более условен — у тебя есть сцена и портал, который разграничивает зрителей и артистов. В кино похожую функцию выполняет экран. В театре ты чуть ближе работаешь с режиссером. В кино же есть оператор, и тебе важно взаимодействовать также и с ним.

Что мне действительно помогает в кино, так это мое образование. В Школе-студии МХАТ не было разграничения на театр и кино. Главное, что у тебя есть — это текст, а дальше придумай, как ты можешь его воплотить художественным языком. Необычно для меня в кино только вот что. Ты придумал какое-то помещение, дом, школу, казино. А теперь нужно найти то, что ты придумал. В театре по-другому — ты придумал и это построили.