Хоррор «Реинкарнация» невероятно высоко оценили критики, а компания-прокатчик A24 надеется, что он привлечет не меньше внимания, чем недавний хит «Тихое место». В недавнем видео YouTube-канала CineFix режиссер и сценарист Ари Астер разобрал первые кадры своей дебютной ленты.
О съемках фильма «Реинкарнация» (2018)
— Расскажи немного о самом фильме.
— Когда я презентовал фильм студиям, я описывал его как семейную трагедию, которая постепенно превращается в кошмар. В чем-то это похоже на то, как сама жизнь становится кошмаром, когда происходит что-то страшное и непоправимое. Особенно если беды следуют одна за другой.
Трейлер фильма «Реинкарнация» (2018)
— Поговорим о картине, которая сильно на тебя повлияла — «Повар, вор, его жена и ее любовник». Что в нем тебе так сильно понравилось?
— Я посмотрел его очень давно. Наверное, тогда был еще слишком маленький, чтобы смотреть такое — 12-13 лет, если не ошибаюсь. Помню, что фильм очень расстроил отца. Обычно кино на него так не действует, но именно эта картина выбила его из колеи. Так что я тайно вынес кассету из магазина. Кажется, я переложил ее в коробку какого-то другого фильма.
Когда я, наконец, посмотрел «Повар, вор, его жена и ее любовник», то тут же пожалел об этом. И продолжал жалеть долгие годы. Формально, это не фильм ужасов, но то, что там происходит, настолько страшно, что сейчас я даже не могу представить, как снимал бы хорроры, не посмотрев картину Гринуэя — так сильно она на меня повлияла.
— Мы как раз хотели поговорить о визуальном стиле «Реинкарнации» и перекличках с «Поваром…». В последнем присутствует некая театральность, как будто ты смотришь пьесу. Это повлияло даже на выбор объективов. Открывающий кадр у Гринуэя напомнил мне начало твоего фильма — он долгий и продуманный. Он интригует, сразу же хочется узнать больше о мире и истории. Мы видим собак, которые едят мясо, соответствующие звуковые эффекты. Но интереснее всего становится, когда камера приходит в движение. Хотелось бы, чтобы ты рассказал, как придумывал открывающий кадр фильма.
— Конкретно этот кадр — очень интересен с точки зрения метафор. Животные, поедающие мясо — это отражение сути всей картины. Гринуэй здесь как будто опускает людей до уровня животных. Они повинуются своим простейшим инстинктам.
Кадр из фильма «Повар, вор, его жена и ее любовник» (1989) / Фото: Miramax
Затем камера поднимается на кране наверх, выглядит это величественно, а момент, когда у нас на глазах раздвигают шторы, подчеркивает театральность происходящего. Сразу же становится очевидна симметрия изображения и общая искусственность. Все, что на экране — декорация, все цвета — это авторская задумка. Эстетически изображение очень похоже на кошмарный сон.
— Что-то похожее есть в «Реинкарнации». По крайней мере это касается того, как ты с самого начала задаешь тон всей истории.
— Очевидно, что этот кадр снят с точки зрения некой всезнающей сущности, что, в какой-то степени, сразу же говорит, какой атмосферы стоит ждать. Хотя мы разделяем с этими персонажами их неведение, но в то же время чувствуем, что наблюдаем за героями «сверху» и знаем чуть больше, чем они. В этом есть что-то садисткое.
Кадр из фильма «Реинкарнация» (2018) / Фото: A24
Кадр из фильма «Реинкарнация» (2018) / Фото: A24
Кукольный дом для меня был метафорой событий, которые происходят в семье. Персонажи несвободны и сами походят на кукол, которыми кто-то управляет. Мне хотелось сразу же задать правильный тон, в первом же кадре.
— В фильме «Повар, вор, его жена и ее любовник» много переходных кадров, в которых напрочь отсутствует реализм.
— Да, я обожаю эти кадры. В них есть что-то враждебное, настолько они искусственные. У персонажей меняется цвет одежды, когда они переходят из зала в уборную, красный превращается в белый, и декорация тоже белая. Возникает ощущение тревоги.
Сцены из фильма «Повар, вор, его жена и ее любовник» (1989)
Гринуэй работает с эффектами расстояния, театральным освещением Саши Вьерни и костюмами. Но помимо общей эстетики и визуальной красоты мы впитываем ненависть и отвращение Гринуэя к человечеству.
Источник: indiewire.com
Обложка: кадр из фильма «Реинкарнация» (2018) / Reid Chavis/A24