Оператор: Иштван Борбаш

Особенность работы с Роем заключается в том, что решение каждой сцены мы готовим и прорабатываем заранее. Когда мы понимаем, что приблизились к тому, как видит сцену Рой, к его концепции, тогда на первый план выходят две вещи: терпение и время. В выстроенной сцене уже не бывает места поискам, импровизации и спонтанности. Это, пожалуй, главное отличие Роя от других режиссеров, которым, как правило, не хватает ни терпения, ни времени. Почему так важны эти вещи? Потому что в них заключается отличие шедевра от среднего кино.

Кадр из фильма «Голубь сидел на ветке, размышляя о бытии»

Стиль Роя Андерссона — вычищенный, то есть он намеренно убирает из кадра все, что может помешать восприятию. Нет каких-нибудь кричащих цветов, спецэффектов, монтажа, всего того, что может заглушить смысл и что обычно используется для манипуляции зрителем. Мы с Роем стараемся добиться такого же эффекта, который возникает при чтении книги, когда к процессу восприятия добавляется игра вашего воображения.

 

Когда мы только начинаем выстраивать сцену, обычно участие принимает только съемочная группа. Чтобы определить, как тому или иному герою лучше встать, привлекаем кого-то из группы. Затем мы приглашаем статистов, и уже их расставляем по площадке. Иногда оказывается, что персонажи стоят хорошо, но какая-то деталь интерьера, скажем, дверь — не очень. Тогда мы дорабатываем декорации. Дальше работаем с цветами и светом. Мы часто используем пол квадратиками, и если вдруг оказывается, что расположение квадратиков не очень подходит, много времени уходит не переделку.

Свет у Роя играет очень большую роль, потому что неправильное освещение сразу лишает достоверности, выявляет постановочность. В рекламном ролике для социал-демократов я впервые нашел такое решение со светом, которое делало его очень мягким. Сейчас для подобного эффекта используются лампы Kino Flo, а тогда их не было. Я использовал только появившиеся лампы дневного света Phillips, которые давали необходимый оттенок. Как-то я самостоятельно изготовил специальную палатку с рефлекторами, направлял свет вверх, а отраженный свет, к тому же пропущенный через фильтр Heavy Frost, становился еще мягче. Помимо этого я использовал дополнительные лампы для освещения персонажей или деталей интерьеров. Можно сказать, что выработанный однажды принцип работы со светом также использовался нами и в других фильмах Роя, разве что с небольшими модификациями. Пожалуй, первым шедевром в этом плане был короткометражный фильм «Славен мир». Там свет действительно имел уже какую-то художественную ценность. Но, конечно, «Голубь» в этом плане фильм намного более продвинутый.

На «Голубе» мы не использовали никаких спецэффектов, но работой со светом добились того, что у персонажей вообще нет теней. Таким образом мы стремились передать ощущения сна, словно действие происходит не в реальности, а в полудреме. Кроме того, благодаря такому способу абстракции обычные бытовые вещи приобретают вселенскую перспективу и философский смысл.

Раньше при съемке на пленку было очень важно сразу правильно выстроить свет, поскольку ошибку можно было выявить лишь после проявки, а это, сами понимаете, катастрофа. А с «цифрой» у вас есть референсный монитор. Но с ним надо выстраивать свет не так, как привык, а ориентируясь на изображение на мониторе. Есть еще другой момент. Человек, который получает отснятое изображение, видит миллион вариантов его обработки — и так хорошо, и так интересно, а также вообще супер. Тут важно не потерять голову от безграничных возможностей, и вспомнить тот вариант изображения, который ты задумывал изначально.  

Вопрос выбора техники, конечно, важный, но не первостепенный. Не стоит забывать, что у нас у всех лежит в кармане камера лучше, чем некогда были у Чарли Чаплина, однако его кино от этого не становится хуже. Но если все же говорить о технике, то на «Голубе» мы с Роем впервые работали с цифровыми камерами. На поиск подходящей ушло несколько месяцев. ARRI Alexa на тот момент еще не было, а больше всего подошел RED с объективами Zeiss Ultra Prime. На RED мы также остановились из-за того, что не хотели брать камеру в аренду, хотели иметь свою. У ARRI были только какие-то опытные образцы, но даже они стоили значительно дороже RED. Вообще с RED возникают проблемы, когда камера находится в движении, но поскольку у нас почти вся картина снята в статике, трудностей не возникло.

Две сцены дались тяжелее всего: с Карлом XII и с цилиндром, в котором сжигают африканцев. Сложность первой заключалась в том, что она очень длинная, 12 минут, в ней непростые игровые элементы, и актеры ни в чем не могли ошибиться. Да, а к тому же там задействованы лошади. На стадии подготовки у нас ушло очень много времени на репетиции – нужно было отработать не только реплики, но и хореографию. И вы не представляете, что такое  35 лошадей в студии: когда они идут — гадят, а когда стоят — мочатся. Они буквально затопили нам весь павильон.

Кадр из фильма «Голубь сидел на ветке, размышляя о бытии»

Что касается второй сцены, то мы построили цилиндр в натуральную величину – 8 метров в длину и пять в высоту. Сделали алюминиевый каркас и покрыли листами, покрашенными под медь. При этом конструкция вращалась. В сцене собраны четыре трагических символа нашей эпохи: сам цилиндр олицетворяющий промышленную революцию, овчарки, воплощающие нацизм и очевидные образы — черные рабы и колонизаторы в форме.
 

Я люблю все сцены фильма «Славен мир». В «Песнях со второго этажа» больше всего мне нравится заключительная сцена с тысячей мертвецов, одна из немногих, что мы снимали на натуре. Она любопытно выстроена — мы нашли абсолютно ровную местность, проложили дорогу, уходящую куда-то в бесконечность, построили город и мусорную кучу, и после всего этого две недели ждали необходимого нам света. Когда мы начали снимать, очень удачно поднялся ветер, который развевал плащ героя. Сцена, как мне кажется, получилась настолько сильной, что порой даже не верится, как вообще нам удалось её сделать.

Кадр из фильма «Голубь сидел на ветке, размышляя о бытии»

В «Голубе» моя любимая сцена — у окна. Да, она кажется простой, но в действительности в ней много нюансов. Например, когда женщина стоит и смотри сквозь окно, отражающееся небо покрывает лицо героини словно вуаль. После она выглядывает из окна, и тогда мы получаем возможность в большей степени оценить её красоту. Мягким светом я хотел подчеркнуть нежность и теплоту отношений между героями. Ну и, конечно, великой сценой я бы назвал возвращение Карла XII после Полтавы. В ней Рою удалось достичь какого-то по-настоящему репинского масштаба.