Как это снято: «Голова-ластик»

«Голова-ластик» — один из самых странных и необычных фильмов в истории кино. Столь же нетипична для традиционного кинопроизводства и история его создания. В 1970 году 24-летний Дэвид Линч переехал в Лос-Анджелес, где поступил в Центр углубленных исследований кинематографа при Американском киноинституте. Вскоре Линч написал небольшой сценарий (всего 21 страница), который Центр согласился поддержать. Молодому режиссеру выделили финансирование (около $10 тысяч) и оборудование. Кроме того, Линчу повезло с помещением. Недалеко от института находилось имение (группа назвала его «конюшней»), большая часть которого была заброшена. Линч занял здесь пять-шесть комнат, сеновал и пару гаражей. В них он организовал съемочную площадку, гримерную, монтажную, комнату для реквизита, столовую и ванную. Вскоре режиссер и вовсе переехал сюда жить. Получилась своего рода домашняя киностудия. 

Дэвид Линч на съемках фильма «Голова-ластик»

После продолжительной подготовки съемки стартовали в мае 1972 года. Вряд ли кто мог предположить тогда, что завершатся они лишь спустя четыре года (хотя вначале планировалось работать лишь шесть недель). И то, не исключено, что Линч мог бы снимать и до сих пор, но в какой-то момент киноинститут попросил его освободить помещения. Тогда режиссер арендовал дом с гаражом, где еще около года доснимал оставшиеся сцены, а также занимался монтажом и озвучанием. 

На съемках фильма «Голова-ластик»

Впрочем, Линч утверждает, что сроки его абсолютно не волновали: «Я просто снимал кино». Более конкретно это означает тщательную работу над деталями. Прежде всего, у группы очень много времени уходило на репетиции. Например, готовя сцену с Джеком Нэнсом, исполнителем главной роли Генри, авторы разбирали ее пошагово, разбивая на отдельные движения. Линч даже сравнивает такой метод работы с мультипликацией. Подход был настолько скрупулезным, что за ночь делался один, максимум два кадра. Часто на кадр могла уйти вся бобина из-за огромного количества дублей. Особенно сложными были сцены с участием Нэнса — если Линч не видел в кадре «работы мысли Генри», то браковал кадр. Кроме того, для Линча, как и для некоторых других участников группы, все было в первый раз, а с учетом крайней необычности картины, какие-то вещи буквально изобретались на площадке с нуля. 

Дэвид Линч на съемках фильма «Голова-ластик»

Все это время группа работала только по ночам, и тому было несколько причин. Во-первых, художественная. «Голова-ластик» — ночной фильм, так что темное время суток помогало создать необходимую атмосферу. Вторая причина — днем на «конюшне» были другие люди, ночью же никто не мешал. Несколько раз из-за безденежья съемки прерывались на длительный срок. Самый известный пример такого перерыва связан с одной из сцен, где главный герой спускается в прихожую — он поворачивает ручку и выходит за дверь. В действительности за дверь Нэнс вышел лишь спустя полтора года после того, как повернул ручку.

Дэвид Линч и Джек Нэнс на съемках фильма «Голова-ластик»

Кстати, по поводу актеров. Линчу очень повезло с кастингом, поскольку всех актеров, принявших участие в фильме, он утвердил после первой встречи. Одни были профессионалами с многолетним опытом, другие — новичками из числа знакомых и родственников. Но все попадали в необходимые Линчу образы. Интересно, что Нэнс согласился на роль после того, как прочитал в сценарии заключительную сцену, в которой главный герой видит в комнате гигантскую голову своего «ребенка». Дело в том, что похожий кошмар был у Нэнса во время тяжелой болезни. После такого совпадения актер от роли отказаться просто не мог.

Дэвид Линч и съемочная группа фильма «Голова-ластик»

Отдельным вопросом были деньги. Грант киноинститута довольно быстро кончился, поэтому режиссер устроился почтальоном. Этих денег, разумеется, не очень хватало, поэтому в производство пришлось вкладывать средства семьи и друзей, среди которых, например, была актриса Сисси Спэйсек. Кстати, нельзя не сказать о группе, потому что люди, работавшие с Линчем, проявили настоящую самоотверженность. Всего основная группа состояла из пяти человек. От всех них потребовалось оставаться преданными одному делу несколько лет подряд. Конечно, большую часть обязанностей на себя взвалил сам Линч. Он делал все: от черновой работы до режиссуры. У фильма было два оператора: Херберт Кардуэлл и Фредерик Элмс. Первый был вынужден уйти через девять месяцев после начала съемок из-за нехватки денег, а второй в дальнейшем снимал «Синий бархат» и «Диких сердцем». Звукорежиссер Алан Сплет сотрудничал с Линчем еще на его короткометражках, а в дальнейшем принимал участие в «Дюне» и «Синем бархате».

Отдельного упоминания заслуживает Кэтрин Коулсон, супруга Нэнса и будущая исполнительница роли Женщины с поленом в «Твин Пиксе». Она выступала на площадке во множестве ролей, выполняя, в общем-то, все, до чего не доходили руки у других: была ассистентом звукорежиссера, ассистентом оператора, делала грим, подбирала реквизит. При этом опыта у нее не было, а всему необходимому она училась непосредственно на месте. Линч позже признавался, что без Коулсон фильм бы просто не состоялся. Важный момент связан с гонорарами. Линч еженедельно выплачивал каждому члену группы гонорар от $25 до $12,5, а когда деньги кончились совсем, дал право на долю прибыли от проката.

Драматургическую структуру «Головы-ластика» трудно анализировать, поскольку не понятно, с какими критериями подходить к истории и как ее интерпретировать. Многочисленные попытки добиться от Линча хоть какого-то разъяснения не приносят плодов. Более того, даже соавторы картины вряд ли знают авторскую концепцию, поскольку Линч никогда ее не выражал. «Он давал мне лишь маленькие подсказки», — вспоминает Элмс. Режиссера вполне устраивает, что интерпретаций его картины существует примерно столько же, сколько и зрителей (он даже сравнивает свой фильм с тестом Роршаха). По его словам, он лишь преследовал цель воссоздать симпатичный ему мир людей, «живущих в кромешной тьме».

Кадр из фильма «Голова-ластик»

Не будем углубляться в вопрос трактовок, но попробуем выявить драматургическую композицию. На удивление она достаточно традиционна. В фильме нет флэшбеков или других манипуляций с хронологией. Действие развивается последовательно. За традиционным для Линча абстрактным прологом следует экспозиция (мы знакомимся с Генри и местом, где он живет), завязка (появление «ребенка»), развитие (неудачный брак, знакомство с соседкой, болезнь «ребенка»), кульминация и развязка, связанные с гибелью «ребенка». Несколько раз действие прерывается то ли мечтами, то ли снами Генри о Девушке из батареи. А завершается картина эпилогом, столь же абстрактным, как и пролог. 

Кадр из фильма «Голова-ластик»

Заметим один ключевой мотив фильма, который можно обозначить, как растянутый саспенс. На протяжении всего фильма мы вместе с главным героем испытываем чувство беспокойства, вызванного непонятно чем. Линч по этому поводу говорит следующее: «Генри абсолютно уверен: что-то происходит. Но совершенно не понимает, что именно».

Можно выделить несколько источников вдохновения, повлиявших на визуальное решение «Головы-ластика». Всем участникам съемок Линч в обязательном порядке показывал «Бульвар Сансет» Билли Уайлдера, одну из своих любимых картин. Надо полагать, что высококонтрастное черно-белое решение отчасти подсказал именно этот фильм. Линч замечает, что черно-белое изображение «показывает вещи не совсем нормальными, ведь мы привыкли видеть в цвете, а без него исчезает ощущение привычного восприятия, а значит, зрителю проще переместиться в другой мир». Кроме того, режиссер уверен, что монохром выявляет суть вещей, позволяет «видеть их чище». Еще, несомненно, черно-белый формат как нельзя лучше подходил для индустриальных фактур, многолетнего фетиша Линча. Кирпичные здания заводов, трубы, железные дороги завораживали режиссера, когда он несколько лет жил на окраине Филадельфии. Его чувство страха и одновременно восхищения индустриальной архитектурой определенно передалось картине.

Дэвид Линч на съемках фильма «Голова-ластик»

Чтобы добиться желаемого изображения, Линч с операторами постоянно делали тесты. Как вспоминает Элмс, основных сложностей было две: цвет и свет. Необходимо было учитывать изменения цвета при его переводе в ч/б, поэтому приходилось делать много проб с разными оттенками стен, предметов реквизита, грима. В плане света Линч постоянно хотел, чтобы было еще темнее. Собственно, значительная часть времени на площадке уходила именно на то, чтобы правильно выставить свет.

Кадр из фильма «Голова-ластик»

Большая часть костюмов, мебели и реквизита, которые мы видим в фильме, нашли в секонд-хендах, у знакомых или на помойках. Например, в фойе дома Генри стоит мебель и дома Нэнса и Коулсон. В оценке дизайна, интерьеров и костюмов Линч как всегда оригинален. Хотя режиссер придумал большую часть из того, что мы видим в кадре, он отказывается от авторства. Оно, по его мнению, невозможно, потому что все идеи так или иначе вдохновлены внешним миром, а, кроме того, — развиваются вне твоего контроля. Пожалуй, главный эффект, которого Линч хотел добиться с помощью замкнутых пространств и обилия теней — ощущения клаустрофобии или, как говорит сам режиссер, «давления». И в этом плане он сравнивает свою работу с другой культовой лентой — с «Окном во двор» Альфреда Хичкока. 

На съемках фильма Линч и его группа при помощи консультаций со специалистами голливудских студий разработали несколько спецэффектов. Самый главный из них — это, конечно же, «ребенок». К огромному сожалению, раскрыть тайну создания большинства эффектов до сих пор никому не удалось. Что касается «ребенка», то по одной из версий его «играл» забальзамированный зародыш то ли теленка, то ли кролика (Линч как раз проводил эксперименты по мумификации на трупе кошки). Но о том, как удалось заставить тело двигаться столь правдоподобно, Линч отказывается разговаривать категорически (секретом он не поделился даже со Стэнли Кубриком). По его мнению, если будет раскрыта механика «фокуса», это убьет фильм, «отдалит вас от него». Зритель, как убежден Линч, должен сохранять чувство удивления, потому что именно оно заставляет возвращаться к фильму снова и снова. Единственное, что точно известно о «ребенке» —  его гигантскую голову для сцены кошмара в конце Линч слепил из грязи и штукатурки.

Кадр из фильма «Голова-ластик»

Тем не менее о создании некоторых эффектов авторы рассказали. Например, о том, как в начале фильма удалось добиться ощущения полета Генри в невесомости. Актер сидел в горизонтальном положении, а камера располагалась боком к нему. Камера была закреплена, а Нэнс плавно двигался на долли на черном фоне. Звездное небо тоже из начала фильма в действительности сделали из занавеса 6×18 метров c отверстиями, через которые попадал свет от приборов, имитировавший звезды.

Кадр из фильма «Голова-ластик»

«Взрыв» планеты в конце фильма снимали следующим образом. Из соображений пожарной безопасности группа не стала использовать пиротехнику. Вместо нее «взрыв» делали гири. Из фанеры, плексигласа, полиэстера и воска изготовили полую планету три метра диаметром с отверстием с одной стороны. Под ней находилась катапульта, которая должна была вытолкнуть гири. А над планетой были три камеры, снимавшие на разных скоростях, чтобы Линч потом мог выбрать наилучший вариант. В последний момент катапульта сломалась, а поскольку времени не было, и снимать было необходимо, гири подбрасывал сам Линч.

Одной из самых сложных была любовная сцена, в которой кровать с Генри и его соседкой превращается в мини-бассейн. Для нее понадобилось воссоздать комнату Генри на улице, а кровать сделать вокруг огромного чана с водой и молоком. Тяжелее всего здесь пришлось актерам, поскольку ночи во время съемок в Калифорнии были холодными, и жидкость становилась ледяной.
 

Не самый приятный эффект, мимо которого тем не менее трудно пройти — это нечто, напоминающее эмбрионы, которое неоднократно появляется в фильме. В действительности эмбрионами были человеческие пуповины. Кэтрин Коулсон через знакомых в больнице удалось достать полтора десятка штук. По мнению Линча, заменить пуповины чем-то иным было нельзя, потому что невозможно в точности воспроизвести подлинные фактуры реальной вещи. Что ж, у каждого свои причуды.

Кадр из фильма «Голова-ластик»

Еще один спецэффект (хотя это слово тут подходит лишь очень условно), тайна которого общедоступна, касается знаменитой прически Генри. Тут сыграл роль специфический тип волос Джека Нэнса. Линч просто хотел, чтобы волосы у героя были короткими с боков и длинными сверху. Ради эксперимента Нэнсу попробовали взбить прическу, и оказалось, что его волосы, поднимаясь сантиметров на пятнадцать, не падают, а остаются торчать. Линча это так поразило, что он решил применить это к герою. Проблема для актера заключалась лишь в том, что стричься иначе ему было нельзя. Таким образом, он больше четырех лет проходил так же, как и его персонаж.