Снимается программа: «Большой куш»

Судя по всему, в офисном помещении, расположенном в самом центре Москвы, варят что-то запрещенное. О том, что это дело нешуточное, говорит то, что процесс документируется на видео, а известный актер Кирилл Кяро внимательно наблюдает за многочисленными колбами, в которых что-то шипит и булькает. Не верите? Мы вам докажем. Добро пожаловать на съемочную площадку программы «Большой куш», которая снимается по заказу канала «Москва 24»!
 

«Бандитская Москва» XXI века

С утра в офисе кинокомпании Pride Group во всех смыслах кипит работа. В пространстве, выделенном под съемку, что-то скворчит, дымит и плавится. Сама «лаборатория» окружена прозрачным стеклом, испещренным химическими формулами. Их пишет фломастером, сверяясь со шпаргалкой, ассистент. Консультант по химическим составам обсуждает с режиссером количество колб, а сам актер Кирилл Кяро выбирает одежду. «Дайте халат какого-нибудь нейтрального цвета! А то это совсем какой-то „Breaking Bad“ получается», — просит Кирилл. В ответ кто-то из группы кричит ему из глубины площадки: «Как меня зовут?» — вызывая общий смех.

Пока идет подготовка к съемкам сцены, мы интересуемся у «химического» консультанта Александра, насколько опасна вся эта машинерия: колбы, жидкости разного цвета, какие-то кристаллики — которые он достает, как фокусник, из огромного короба. Грубо говоря, как в анекдоте: «А не трахнет?». «Химик», ответственный и за безопасность тоже, спокойно рассказывает:

— Любое химическое вещество опасно. Именно здесь можно получить увечие, если взять сухой лед голыми руками. У него температура -78,5 градусов. У меня был случай, когда я готовил такое вещество: в синий раствор добавляется щелочь, и если получившееся вещество брызнуть на белую одежду, то буквально через несколько секунд оно начинает исчезать. В детстве, помните, мы так баловались? Я как-то переборщил с концентратом, и у меня остался ожог.

Его отвлекает режиссер: какие перчатки должны быть у химиков? Есть белые перчатки, есть красные, но красные не очень удобные (так и есть, красные перчатки больше похожи на боксерские). Пока идет выбор одежды и окончательная расстановка реквизита, мы пытаемся расспросить продюсера Юрия Мархолиа, в чем смысл программы «Большой куш» и чем она отличается от других мокьюментари и «телефильмов-реконструкций»?

— «Большой куш» рассказывает о реальных аферах, в которые может попасть каждый житель большого города, в том числе и мы с вами. Мы лишь стараемся вносить элементы игры, шоу, юмора.

Сегодня мы снимаем шестой выпуск нового сезона «Большой куш», это первый съемочный день нового блока (блок состоит из двух эпизодов, которые мы объединяем между собой для удобства и оптимизации процесса).

Продюсер программы «Большой куш» Юрий Мархолиа  / Фото: Евгений Пахоль 

В столицу испокон веков ехали и едут хорошие и не очень добросовестные жители нашей страны (и не только нашей). Мы пытаемся рассказать о тех случаях и преступных схемах, которые их могут поджидать на каждом углу. Рассказываем мы об этом где-то иронично, где-то трагично. Сейчас повсеместно происходит куча мошенничеств! Это нескончаемая тема!

— То есть недостатка в сюжетах вы не испытываете?

— Конечно! Вот смотрите, есть слово «мошенничество», но от него идет миллион вариантов схем обмана людей. Казалось бы, всем все давно известно, но некоторые все равно попадаются в одну и ту же ловушку. Некоторые особо креативные преступники используют старые операции, но с новыми данными. Их бы креатив — да на добрые дела. Бывают случаи, когда несколько следователей ловят всего одного преступника, потому что он очень уж умен в своем деле.

Продюсер программы «Большой куш» Юрий Мархолиа  / Фото: Евгений Пахоль 

— А вы сами попадали когда-нибудь в подобные ситуации?

— Конечно. У меня мама попала ровно в такую же схему, когда ей позвонили ночью, сказали, что я попал в аварию, и если меня сейчас не отмажут всеми деньгами, которые есть, то со мной что-то произойдет неприятное. Но это мама. Мама сделает все ради спасения сына. Порой бывает так, что очень знающие самоуверенные люди попадают в эти всем известные схемы, потому что они слишком уверены в своей неприкосновенности. И мошенники знают об этом прекрасно.

«Это хороший контент, собрание историй, в которые не хотелось бы попасть. В этом смысле, это очень полезная программа. Много мошенничеств может быть связано с любым жителем Москвы — москвичами и гостями столицы. И непонятно, кого сейчас больше: москвичей или гостей», — с улыбкой рассказывает актер Кирилл Кяро.
 

Гай Ричи, быстрый монтаж и «квартирные миллионеры»

Группа выходит на улицу, где снимается первая сцена сегодняшней программы. В ней Кириллу Кяро нужно всего-то сесть за руль машины и сказать несколько фраз. Снимается долго. Но не потому, что кто-то «тормозит процесс», просто актер говорит каждую фразу с разных планов (к этому надо будет впоследствии привыкнуть).

На съемках программы «Большой куш» / Фото: Евгений Пахоль

Зачем? Ответ прост: программа снята в стилистике Гая Ричи, с коротким монтажным ходом и постоянными «смазками», стоп-кадрами и вылетами, причем все это делается непосредственно на площадке, чтобы монтажеру было потом проще работать. У группы даже есть свой жаргон, связанный с фильмами Гая Ричи: скажем, есть заявочный план «Шерлок», когда тот или иной герой появляется в кадре, операторы делают на него наезд и замирают, а после этого крупно снимаются глаза, руки, то есть что угодно, что может характеризовать персонажа.

На съемках программы «Большой куш» / Фото: Евгений Пахоль

Современные технологии позволяют сократить команду за кадром. Съемки проходят точечно, локально, звук пишется на радиопетлички сразу в камеру. Вместо плейбэка — смартфон (минус только в том, что через wi-fi картинка на экран идет с небольшой задержкой).

Вопрос режиссеру (Александр Черноусов): вы работаете небольшой группой, чуть ли не партизанскими методами…

— Партизанскими, да, абсолютно верно. Мы снимаем программу как кино, но очень сокращенной группой. Поэтому у нас нет ни второго режиссера, ни ассистентов.

— А как ты стал режиссером на этом проекте?

— Меня пригласили снять определенное количество блоков, потому что над всем циклом программ работают несколько режиссеров. Но нас, конечно же, не кастингуют, просто смотрят предыдущие работы — приглашают или не приглашают.

Режиссер-постановщик Александр Черноусов / Фото: Евгений Пахоль

Сегодня мы снимаем программу под условным названием «Анафилактический шок» (официальное название «Черные разведенки», — прим. tvkinoradio.ru). Это такой шок, от которого умирают неожиданно и быстро. В этом выпуске одна из улик — это то, что преступник подсыпал жертвам, «квартирным миллионерам», некий коктейль, от которого они умирали.

— То есть это не один частный случай, а серия убийств?

— Да-да. Они в свою очередь делали это для того, чтобы замести следы, но в итоге это помогло следователям найти убийц. У нас Кирилл рассказывает об убийствах с разных точек зрения: от лица вовлеченных в преступления, от пострадавших и с точки зрения правоохранительных органов. То есть он меняет маски, позволяя зрителям войти в эту историю. Сцена, которую мы снимаем сегодня, про то, как эксперты искали химический след преступления, находили бумажки от препаратов и думали, как это могло повлиять на смерть одного человека. Были найдены следы химикатов в шампанском, которые в отдельности не могли убивать, но если их соединить, то получался смертельный коктейль для человека, у которого аллергия. Такие следы нашли не в одном преступлении, а в нескольких случаях, что и помогло связать эти случаи и найти преступника. То есть мошенники не думали о том, чтобы убить человека, но трагическая случайность привела к летальному исходу.

На съемках программы «Большой куш» / Фото: Евгений Пахоль

— Ты пишешь режиссерский сценарий исходя из заданных 20 минут на каждую программу?

— Да, конечно, сначала хронометрируем, потом пишем. Часто на монтаже приходится вырезать классные дубли. Бывает, что где-то мы увлечемся, красиво снимем, получается перехрон, тогда режем. Приходится даже вырезать целые сюжетные линии. Например, из предыдущего выпуска «Про любовь» пришлось почти полностью удалить линию лилипута-сводника с высшим юридическим образованием.

Режиссер-постановщик Александр Черноусов на съемках программы «Большой куш»  / Фото: Евгений Пахоль

— Как творческая обстановка влияет на конечный результат? Кирилл произносит одну фразу с нескольких ракурсов…

— Кирилл очень щедрый артист. Много предлагает и внимательно слушает. Нам удается снимать интересные штуки, потому что мы сразу выходим на съемки с ворохом идей, как можно снять ту или иную сцену. Когда начинается производство, то оказывается, что мы не можем реализовать все. В результате, из 100% идей мы осуществляем 60%. Главное — придумать в самом начале как можно больше. В этом нам помогают и Кирилл, и продюсер, и актеры, и автор сценария.

«Большой куш» состоит из двух линий. Первая — это криминальная: об аферах, о реальных преступлениях, которые уже совершались, и о людях, уже пойманных. Вот в «Анафилактическом шоке» герои — это московские миллионеры, которые сами не знают, что они богатые и что за ними ведется охота. У них есть квартира на Октябрьском поле, на Рязанском проспекте, на Дмитровском шоссе, но они даже не задумываются, что имущество дорого стоит. Они родились со знанием, что у них есть недвижимость. И вот их-то и поджидают разные неприятности: они могут потерять эти миллионы, о которых не подозревают.

На съемках программы «Большой куш» / Фото: Евгений Пахоль

Вторая линия — это мы рассказываем о людях, которые вовлечены в эти преступления, потому что помимо криминала всегда есть и человеческие отношения.

«Когда мы начинали, мы могли снимать очень долго, потому что искали шаблон, по которому будут работать последующие эпизоды. Да, „Большой куш“ мы взяли у Гая Ричи: это и подход, и энергетика, и динамика. Но мы все время пробуем что-то новое. Вот, например, ты посмотришь один фильм Гая Ричи и ходишь под впечатлением месяц или два. А здесь у нас каждую неделю может получиться слишком много „Гая Ричи“, поэтому мы иногда специально драматургически „просаживаем“ картинку, чтобы зритель немножко отдохнул, а потом опять кидаем его в водоворот событий», — подтверждает Юрий Мархолиа.
 

Учимся писать справа налево и новый кастинг для каждого выпуска

Возвращаемся в лабораторию, где Кирилл Кяро пробует писать по стеклу «наоборот»: справа налево. Это сразу объясняет наш внутренний вопрос, возникший во время подготовки декорации: почему ассистент писала формулы с внешней стороны стеклянной «будки»? Как оказалось, это было сделано для удобства зрителя: ведущий шоу будет писать по формулам, как по кальке: но для этого артисту придется научиться писать по другую сторону прозрачной стены. Кстати, о своей роли нам и расскажет Кирилл.

Актер Кирилл Кяро на съемках программы «Большой куш» / Фото: Евгений Пахоль 

— Тебя можно назвать, как в Голливуде, «нарратором»?

— Можно нарратором, можно ведущим.

— На «Большом куше» есть второй ведущий Андрей Соколов. Как вы работаете с ним в паре?

— Никак, по очереди. Я изначально не знал, что есть еще и Андрей, узнал только позже. Все зависит от графиков работы. Например, летом мне пришлось сделать перерыв в съемках «Большого куша», потому что начался «сезон», а сезон — это съемки кино, самое жаркое время в прямом и переносном смысле. Зато Андрей мог работать на «Большом куше». Мы хорошо подменяем друг друга, и это прекрасно.

На съемках программы «Большой куш» / Фото: Евгений Пахоль

— Тебе помогает, что «Большой куш» — это не сквозной цикл?

— Да, несомненно. У каждого выпуска своя история. Единственное, что их объединяет — это стилистика, как у Гая Ричи, она построена на «разводах», интересных, я бы даже сказал интеллектуальных, авантюрах, как заработать деньги незаконным путем. То, чего не надо делать и к чему это приводит.

Актер Кирилл Кяро / Фото: Евгений Пахоль 

— Ты, как человек, который рассказывает о происходящем, можешь занимать ту или иную точку зрения?

— Я стараюсь занимать ничью позицию, быть объективным. Я — «автор», который написал эту историю. Конечно же, на самом деле, автор не я, я только доношу сценарий. Это, знаете, как в рекламе, когда показывают трюки, пишут: «Не повторяйте, опасно для жизни». Так же и в моем месседже: повторять не рекомендую, опасно для жизни, а иногда и для свободы. Мой герой, скорее, удивляется идеям людей и расстраивается, что эти идеи идут не на благие дела. Я бы так сформулировал.

Еще немного об актерах нам рассказывает режиссер-постановщик:

— Кирилл — это связующий элемент нескольких сюжетных слоев. Без него и истории нет. И то, как он входит в разные образы, — вот это классно. Поскольку Кирилл превращается в разных людей, раскрывает сюжет с разных сторон (и на месте преступления появляется, и в лаборатории, и в других неожиданных локациях), это позволяет нам рассказать историю внятно и понятно.

Режиссер-постановщик Александр Черноусов и актер Кирилл Кяро на съемках программы «Большой куш» / Фото: Евгений Пахоль 

— Как проходит кастинг, ведь на каждую программу нужны новые актеры, если не считать ведущих?

— У нас замечательный ассистент по подбору. Хороших актеров много, и это одно из преимуществ. Мы работаем таким методом, что если у нас совпали даты, то может прийти хороший классный актер. Это рулетка, конечно, но чаще всего нам попадаются нормальные ребята, свежие лица. Мы, как правило, ограничиваем число персонажей, чтобы успеть набрать актеров.
 

Снимать по-русски

Режиссер уходит на съемки новой сцены, что дает нам возможность поговорить с продюсером о более точных вещах.

Продюсер программы «Большой куш» Юрий Мархолиа  / Фото: Евгений Пахоль 

— Какие у вас отношения с телеканалом?

— Мы работаем с «Москвой 24», придумали такой контент и вместе с ними начали его разрабатывать.

— Правда ли, что у вас только один сценарист на проекте?

— Да, но понимаешь, когда у тебя много сценаристов, получаются разные сценарии, теряется «чувство руки». Хотя иногда «рука» создает сама себе шаблон, по которому автор пишет. Плохо или хорошо — не важно. С самого начала мы пробовали работать с 11-12 сценаристами. Потом я взял и предложил одну тему 7 авторам (пять девочек, два мальчика), каждый из них написал по проекту, я взял эти 7 проектов и понес на канал Алексею Вершинину (главный продюсер канала «Москва 24» — прим. tvkinoradio.ru). Тема — одна, герои — одни, локации — тоже практически одни и те же (мы изначально обговорили, где будет происходить действие). Он почитал, говорит: «Мне понравились только два. В одном есть какое-то мужское начало, но не все на месте, а в другом все докручено, но слишком много романтики». И оказалось, что, действительно, первый был мужской сценарий, а второй написала девушка, сильный автор. Но мы оставили мужской вариант, потому что детектив — это все-таки мужской жанр, а женщина может принести в проект много… лирики, что ли…

На съемках программы «Большой куш» / Фото: Евгений Пахоль

— Этот сценарист [Борис], наверное, «зашивается»…

— Если серьезно, это очень трудно, конечно. Но я ему сказал: если ты считаешь, что это халтура, то нам с тобой не по пути. И так не только со сценаристами, а со всеми: операторами, актерами, курьерами.

— Простите, если обижу, но считается, что такие маленькие циклы программ — это подарок для наших несчастных бедных актеров…

— Да, я понимаю вас. Мы пробовали работать с разными актерами и поняли, что скупой платит дважды. Если хочешь получить отличный результат, то нужно приглашать профессионалов. А профессиональные кадры никогда бедными и тем более несчастными (невостребованными) не были.

Вот и все. Мы расходимся, группе надо ехать на следующую локацию, а нам — смотреть новый выпуск «Большого куша» на канале «Москва 24». Еще увидимся!
 

Обложка: актер Кирилл Кяро и оператор Александр Панчик на съемках программы «Большой куш» / Фото: Евгений Пахоль