Ильшат Аминов: У меня будет выступление с петлей на шее. Вы поймете, о чем я, если изучали историю журналистики. В 2014-15 году в законодательстве, посвященном индустрии телерадиовещания, произошли нехорошие изменения. Как вы знаете, в июле Государственная дума приняла в третьем чтении поправки в законы «О СМИ» и «О связи». Согласно им, к обязательным, общедоступным телеканалам относятся общероссийские телеканалы, перечень которых составляет президент Российской Федерации, а также телеканалы, получившие право на осуществление эфирного цифрового наземного вещания с использованием позиций в мультиплексах на всей территории РФ.
Однако, как вы знаете, региональные телеканалы остались вне перечня. Про принятие законопроекта мы тоже знаем, мы этим занимались. В первом чтении была поправка о включении в состав обязательных общедоступных по два региональных и одному муниципальному каналу в соответствующем муниципальном образовании от каждого субъекта Российской Федерации. Ко второму чтению и в окончательном тексте она была исключена.
Также по этому закону, все кабельные сети обязаны расположить в своих сетках федеральные каналы согласно с их позициями в мультиплексе, что влечет за собой отключение от кабельной сети всех муниципальных и региональных каналов, а каналы, имеющие собственное программирование, выбрасываются кабельщиками туда, куда им заблагорассудится.
Мы всё это пережили. Нас выбросили без предупреждения. Региональные каналы теперь автоматически стали необязательными для вещания.
В период с 2016 по 2018 годы планируется отключение российского телевидения от аналогового вещания. Телезрители смогут бесплатно (подчеркиваю!) получать по эфиру только 20 федеральных каналов в хорошем качестве. В этой ситуации существование региональных и муниципальных каналов будет невозможным. Остается только кабель, что существенно сократит аудиторию регионального ТВ и приведет к его закрытию по экономическим причинам.
Нет ясности и в ситуации с телеканалами, вещающими вместе с сетевым партнером. Сегодня, я так понял, частота остается за региональным каналом, (обращаясь к Волину, — прим. tvkinoradio.ru) я бы хотел, чтобы…
Алексей Волин: Мы являемся сторонниками, чтобы она оставалась.
Ильшат Аминов: Это замечательные слова. Это очень здорово, потому что сохранит нам жизнь. И удлинит агонию (аплодисменты, смех в зале).
Конечно, здесь для меня лично есть два аспекта. Один – национальный, другой –отраслевой. Цифровизация страны должна бы устранить информационное неравенство, когда жители глубинки не могли смотреть больше трех каналов. Но, в результате, все наоборот. Это касается меня, это касается национальных республик. Почему местные жители, пока будут развиваться альтернативные способы доставки телесигнала, не будут получать качественную картинку национального телеканала на их языке в цифровом формате?
Кто взял на себя такую ответственность: лишить башкир, татар, чеченцев, дагестанцев, марийцев, якутов и другие национальности смотреть телевидение на родном языке?
Второй аспект. Есть огромная отрасль, которая работает 25 лет. В ней – тысячи людей. И что, в результате, закроются тысячи частных региональных компаний, десятки тысяч грамотных, политически активных граждан окажутся на улице с не очень хорошим настроением? Кому и зачем это нужно – увеличивать напряжение в обществе, когда его и так хватает? Нельзя уничтожать региональное телевидение. Надо помогать ему развиваться и работать на благо всего многонационального народа.
И последнее. У меня после общения с Алексеем Константиновичем Волиным и другими большими людьми в государстве сложилось такое ощущение, что в глубине души они нас понимают и поддерживают. Осталось только решить этот вопрос на государственном уровне. Как говорил профессор Преображенский, «чтобы у нас была такая бумага», что никто даже близко бы не смог подойти к региональному телевидению. Настоящая бумага, фактическая броня.
Ильшат Аминов: Выбросить – не выбросил, но закинул его туда, на задворки.
Алексей Волин: Куда «туда»? На 21-е место?
Ильшат Аминов: Почему же сразу 21-е? Один закинул на 33-е место. Другой на 701-е место. Всё зависит от воли оператора.
Алексей Волин: Секундочку. Давайте не строить иллюзий в отношении воли кабельных операторов. Во многих регионах, особенно в вашем, с кабельными операторами можно отлично договариваться. Представить себе умирающим «Татарстан – Новый век» как-то не получается. Следующее. Вы говорите об отключении аналога. Нет такого. Если вы хотите оставаться аналоговыми, оставайтесь, никто вам не мешает.
Ильшат Аминов: Простите меня, но мы же всё прекрасно понимаем. Будут 20 каналов с прекрасным цифровым качеством вещания, и будет мой аналоговый.
Алексей Волин: А у вас в Татарстане, кстати, активным образом ведется строительство широкополосного доступа (ШПД), поэтому ваш канал уже в кабельной сети присутствует. И давайте так, когда мы говорим о кабельном операторе, то он не может иметь в базовом пакете меньше 20 каналов. Но нигде в законе не говорится, что этот пакет ограничен этими двумя десятками. Он может вмещать и 25, 35 и 40 каналов.
«Плач Ярославны» по этому поводу здесь изображать не надо.
Алексей Волин: Я прошу вас не повторять то, что нам рассказал Ильшат Юнусович.
Борис Мелкоедов: Да, конечно. Я расскажу вам про некоторые опасения, почему нам нужен наш телеканал БСТ. Он вещает на башкирском языке. Алексей Константинович говорил о конкретных примерах отключения региональных каналов. Вот у меня есть письмо на башкирском языке от женщины, которая жила в сельской местности, смотрела БСТ по аналогу. Потом она переехала в город.
Эта бабушка пишет: «Я плачу за кабельное телевидение, но телевизор у меня старый, новый купить не могу, а БСТ сейчас не показывает».
Я не вижу смысла встречаться с каждым конкретным оператором, чтобы просить включить БСТ в свой пакет, когда это можно решить на государственном уровне.
Алексей Волин: В отношении бабушки. Я вот слушал про то, что зрители не могут платить за ШПД. А если у бабушки телевизор сломается? В этом случае бабушка тоже не сможет смотреть телевизор. Чтобы быть телезрителем вообще, надо произвести какие-то разовые затраты.
(Наконец дают слово молодому человеку, который пытался выступить вне регламента. Он представляется: «Город Глазов, Удмуртия», – и обращается к Алексею Волину).
«Город Глазов, Удмуртия»: Последние два-три человека акцентировали внимание на конфликтных ситуациях с кабельными операторами. Мне повезло, потому что я, как вещатель, вырос из кабельного оператора. Когда мы начинали, то поняли, что будем интересны только в том случае, если в нашей сети будет местное вещание. Создали свое телевидение для того, чтобы были региональные новости, чтобы говорили на удмуртском языке. Но сейчас современное законодательство и его интерпретация ФАС и Роскомнадзором приводит к тому, что региональное телевидение умрет не потому, что операторы плохие, а потому что сами кабельные операторы умрут.
Привожу пример. Сотни потребителей не могут получить доступ к бесплатному эфирному телевидению по техническим причинам.
Если какой-то потребитель не может этого сделать, он идет к кабельному оператору и говорит: «Предоставьте мне бесплатно эфирное телевидение. Вы обязаны это сделать согласно программе развития телевидения».
Алексей Волин: Я вас понял. Сейчас законодательство направлено на прямо противоположные вещи. Изменения в закон о связи и в закон о СМИ говорят, что услуги кабельного оператора и спутникового ТВ являются плат-ны-ми. Эти услуги состоят из двух частей. Часть первая: оплата технического подключения и технической эксплуатации в обязательном порядке. Часть вторая: базовый пакет – бесплатный. Но этот базовый пакет потребитель получает только после того, как будет произведена техническая часть. У нас нет бесплатных абонентов у кабельных операторов.
«Город Глазов, Удмуртия»: А как же судебное решение?
Алексей Волин: Обжалуйте. В законе четко всё прописано. Всё, хватит. Следующий выступающий…
(Занавес…)
Эпилог: «Смерть» регионального телевидения не отпустила участников конгресса и обсуждалась на круглом столе, посвященном бизнес-стратегии телеканалов во время экономического кризиса. Безрадостную картину дополнил генеральный директор «Студии-41» (Екатеринбург) Владимир Злоказов:
«Сформировать стратегию регионального канала в условиях кризиса сейчас невозможно. Стратегия подразумевает понимание правового пространства, в котором мы работаем. Сейчас изменения в законодательстве настолько непредсказуемые, что невозможно за ними поспевать и делать прогнозы, что будет с правовым полем.
Я напомню коротко историю того, что происходило в последние годы. Изначально федеральная программа предполагала наличие в первом мультиплексе одного регионального канала. Все регионы начали создавать свои каналы. Потом выяснилось, что регион в России один, и это Москва. Ну, подумали мы, хорошо. Давайте обсуждать принципы формирования третьего мультиплекса. Дискуссия продолжалась примерно год, по результатам которой выяснилось, что третьего мультиплекса не будет. О’кей, сказали мы и начали придумывать проекты с вещанием в интернете, стали изучать этот новый для себя формат. Поняли, что интернет – это «телевидение с обратной связью», стали использовать его не только как средство доставки сигнала, но и как способ организации связи со зрителем. Но тут оказалось, что рекламу в этом случае размещать нельзя. Опять полгода дискуссий, нервотрепки и отвлечения от основной работы. Через полгода мы достигли компромисса, что можно размещать рекламу, но при условии 75% отечественного контента. То есть нас постоянно в чем-то ограничивают.
Мы находимся в состоянии героев мультфильма «Трое из Простоквашино». Нам мало того, что надо зайца сфотографировать, надо еще ему и снимок отдать. Нас начали ограничивать в средствах доставки контента…»