Мастер: Эмир Кустурица

Балканское барокко и югославская экспрессия

Балканское барокко и югославская экспрессия / Кадр из фильма «Андеграунд» (1995)Кадр из фильма «Андеграунд» (1995)

Режиссерский стиль Эмира Кустурицы иногда характеризуют как «балканское барокко». Термин достаточно точный. Кинематографу Кустурицы свойственны многие типично барочные черты: динамичные образы, столкновение контрастов, переплетение реальности и фантастики, визуальная пышность, сюжетная незаурядность. Однако все это помножено на традиционную экспрессивность югославской кинематографической школы и перенесено на трагическую историю Балкан во второй половине XX века, отчего кажется еще более острым. Как итог, сюжеты зачастую граничат с абсурдом, образы — с гротеском и фантасмагорией, а пышность рождается из обилия фактурных деталей крайней нищеты одних героев и нелепого богатства других. 

 

Магический реализм: сверхспособности, карнавал и абсурд

Кадр из фильма «Аризонская мечта» (1991)Кадр из фильма «Аризонская мечта» (1991)

Реальность мира Кустурица размыта. Режиссер постоянно балансирует на грани действительности и смелого вымысла в духе магического реализма. Зритель ежеминутно сталкивается с нагромождением вещей, которые с трудом поддаются логическому объяснению: фабула полна самых невероятных случайностей и совпадений, герои наделены сверхспособностями (например, телекинезом или умением гипнотизировать), могут внезапно воспарить в небо и даже восставать из мертвых. Кустурица словно бы проводит через все свои фильмы мысль, однажды выведенную в заглавие — «жизнь как чудо», то есть полна необъяснимого и прекрасного, а человек — больше и многогранней, чем мы привыкли о нем думать. Впрочем, у любви к невероятному есть и конкретная основа из личного опыта. Очевидно, что творчество Кустурицы определил специфический быт народов Балкан, у которых, по словам самого режиссера, жизнь и вправду похожа то на непредсказуемый карнавал, то на театр абсурда. 

 

Постмодернизм: цитаты, стереотипы и «балканский стиль»

Постмодернизм: цитаты, стереотипы и «балканский стиль» / Кадр из фильма «Время цыган» (1988)Кадр из фильма «Время цыган» (1988)

Наряду с Квентином Тарантино, Дэвидом Линчем и Никитой Михалковым, Эмира Кустурицу можно отнести числу ключевых постмодернистов современного кино. «Андеграунд» и вовсе считается одним из эталонов постмодернистского кинематографа. На такой статус работают следующие особенности: неоднозначность персонажей, среди которых ни один не воплощает добродетель или здравый смысл; карнавальный абсурд сюжетных коллизий; стирание границ между высоким и низким, возвышенным и вульгарным; постоянные отсылки и цитирование известных произведений, в том числе других фильмов. Специфическая постмодернистская особенность кинематографа Кустурицы, за которую его часто критикуют на Балканах, — эксплуатация стереотипов об устройстве местной жизни. Режиссер намеренно радикализирует расхожие представления западного зрителя о «дикарях из балканских стран», создает абсурдные карикатуры. В этом плане Кустурица близок к другим режиссерам бывшей Югославии, фильмы которых часто объединяют под общим термином «балканский стиль». 

 

Пастораль

Кадр из фильма «Завет» (2007)Кадр из фильма «Завет» (2007)

Есть режиссеры урбанисты (скажем, Вуди Аллен или Георгий Данелия), стихия которых — города, мегаполисы. А есть режиссеры, подобные Кустурице, воспевающие жизнь деревни и села. Аккуратно вписанные в величественную природу покосившиеся домишки, грунтовые дороги, характерные провинциальные типажи — неказистый быт режиссер воспевает с трепетом и любовью, видя в нем особую энергию и полноту жизни. Именно в таких условиях разворачивается львиная доля сюжетов Кустурицы. И именно в таких условиях герои чувствуют себя наиболее комфортно. Город же наоборот обязательно вскрывает их неуместность (например, во «Времени цыган» или в «Завете»). Таким образом, село в киновселенной Кустурицы — это не просто фон, это неотъемлемая часть мироустройства персонажей, зеркало их характеров. 

 

Многофигурная композиция: коллективный портрет, семья и звери

Кадр из фильма «Папа в командировке» (1985)Кадр из фильма «Папа в командировке» (1985)

Фильмы Кустурицы — это всегда коллективные портреты, формирующиеся из многоголосия историй нескольких героев. Через сонм ярких образов и характеров режиссер воссоздает суетливую жизнь обычного человека. При этом Кустурица, в отличие от Сергея Эйзенштейна или Ричарда Линклейтера, не отказывается от главного героя — в его фильмах всегда можно определенно сказать, кто является таковым. Однако многочисленные второстепенные персонажи являются чем-то большим, нежели функциями, работающими на раскрытие центрального образа. Многие из них вполне самодостаточны, наделены многослойными характерами, а их сюжетным линиям уделяется значительная доля внимания. 

Кадр из фильма «Черная кошка, белый кот» (1998)Кадр из фильма «Черная кошка, белый кот» (1998)

Одна из причин такого подхода — в материале. Как уже говорилось, Кустурица — пасторальный режиссер, действие его картин разворачивается в провинции, где связи между людьми традиционно ближе, чем в городе, а во главу угла ставится семья. Собственно, и тема семьи для Кустурицы ключевая. Основные герои любой его ленты обязательно состоят в тех или иных родственных отношениях. Характерно, что это обстоятельство зачастую и служит поводом для конфликта.  

Кадр из фильма «По млечному пути» (2016)Кадр из фильма «По млечному пути» (2016)

Тут же добавим, что Кустурица — один из немногих режиссеров, у которых важную роль играют животные. На площадке у него появляются кошки, собаки, свиньи, коровы, ослы, индейки, овцы, медведи, обезьяны, змеи, летающие рыбы и даже слоны. Иногда им отводится роль символов, иногда они становятся своего рода параллелями к персонажам, а порой их можно назвать полноценными героям со своими характерами, судьбами и ощутимым влиянием на сюжетные линии. Кустурица говорит по этому поводу следующее: «Всю мою кинокарьеру я чувствовал себя режиссером зоопарка. Животные и природа — это мои главные страсти».

 

Герой не от мира сего: сумасшедшие, аутсайдеры, цыгане и непрофессионалы

Кадр из фильма «Черная кошка, белый кот» (1998)Кадр из фильма «Черная кошка, белый кот» (1998)

Многочисленные герои Кустурицы, при всей их пестроте и разнообразии, объединены несколькими общими чертами. Во-первых, среди них нет ни одного «нормального». Каждый до крайности наделен какой-либо способностью, страстью мечтой или девиацией, отличающей его от остальных. Внутренней исключительности непременно соответствует внешняя. Актерский ансамбль любого фильма Кустурицы — это галерея колоритных типажей, часть их которых обычно находят среди непрофессионалов. Подчеркивать гротескную фактуру своих исполнителей режиссер любит с помощью крупных планов и широкоугольной оптики. 

Кадр из фильма «Черная кошка, белый кот» (1998)Кадр из фильма «Черная кошка, белый кот» (1998)

За редким исключением персонажи Кустурицы — неудачники, аутсайдеры. Причем внутренняя свобода позволяет им довольно спокойно принять этот статус. Не случайно Кустурица, как, кстати, и Никита Михалков, питает особую слабость к цыганам. В Сараево режиссер рос рядом с большим цыганским поселением и, по его словам, именно в людях оттуда нашел воплощение понятия «свобода». 

 

«Пляска жизни»

Кадр из фильма «Черная кошка, белый кот» (1998)Кадр из фильма «Черная кошка, белый кот» (1998)

Обязательный эпизод (причем, обычно повторяющийся) в любом фильме Кустурицы — «пляска жизни», то есть бурное застольное гуляние по традиционным поводам, вроде свадьбы, дня рождения или поминок. Такая сцена всегда выполняет ряд функций. Во-первых, в песнях, плясках и прочих увеселениях ярко демонстрируются характеры героев и колорит их жизни. Во-вторых, подобный эпизод концентрирует несколько ключевых сюжетных перипетий, определяющих ход дальнейшего повествования. Например, в сцене гуляния в фильме «Жизнь как чудо» сын главного героя готовится к отправке в армию, жена сбегает с любовником, а зритель понимает, что вот-вот грянет война. И, в-третьих, подобные эпизоды у Кустурицы всегда особенно зрелищны, полны юмора и фирменной безумной эксцентрики.  

 

Сквозные темы: война и любовь

Балканское барокко. Кадр из фильма «Андеграунд» (1995)Балканское барокко. Кадр из фильма «Андеграунд» (1995)

Кинематограф Кустурицы — кинематограф контрастов. Неудивительно, что два постоянных мотива режиссера, идущих рука об руку — это любовь и война. Вторая мировая служит трагикомическим фоном для «Андеграунда», Боснийский конфликт меняет судьбы героев фильмов «Жизнь как чудо» и «По млечному пути». Война существует у Кустурицы и в более мелких масштабах — как столкновение криминальных семейств и политических групп. Однако посреди кровопролития Кустурица почти всегда обнаруживает место для любви. Она не только преодолевает любые разногласия — политические, религиозные, культурные — но и возвышает, показывает мелочность и бессмысленность любых распрей. Любовь в фильмах Кустурицы всегда торжествует, хотя и не обязательно обеспечивает хэппи-энд. Сам режиссер, говоря о значении темы любви в своем творчестве, замечает следующее: «Кино должно исцелять души людей. Нужно, чтобы, посмотрев твой фильм, люди начали обнимать друг друга, испытали счастье, сердечную радость. Радость от полноты бытия. Не в этом ли эстетический смысл человеческой жизни?». 

 

Контрастный монтаж

Кадр из фильма «Черная кошка, белый кот» (1998)

Один из самых характерных для Кустурицы монтажных приемов — контрастный монтаж. Динамичное действие, сопровождаемое громкими шумами и музыкой (та же «пляска жизни»), резко прерывается статичным кадром и звуковой паузой. Столкновение кадров, контрастных по ритму, цветовой палитре, эмоциональной окраске и смыслу, создает почти шокирующий эффект и подстегивает интерес зрителя. По своему значению такой прием, надо полагать, прекрасно вписывается в киномир Кустурицы, поскольку отражает идею контрастности мира, в котором повсеместно друг с другом соседствуют противоположные явления. 

 

Музыкальная палитра: балканские мотивы и рваный баян


Сцена из фильма «Андеграунд» (1995)

Киномир Кустурицы невозможен без музыки. В его картинах она звучит почти не переставая, как в кадре, так и за кадром. Балканские, румынские, болгарские, карпатские и цыганские традиционные мотивы, а также их современные стилизации, приправленные роковым звучанием, эффектно подчеркивает карнавальную атмосферу сумасшедшего водоворота жизни.

Сцена из фильма «Аризонская мечта» (1991)

Звучат у Кустурицы типичные для балканского региона инструменты — скрипка, ударные, духовые, гитара — но, кажется, исключительное предпочтение режиссер отдает баяну и аккардеону. В каждом фильме обязательно есть персонаж, владеющий этими инструментами, и именно их звучание порой становится главным выразителем тревог, волнений и надежд неприкаянных героев. Лили Тейлор, «вооруженная» аккордеоном в «Аризонской мечте», — прекрасный тому пример.

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *