«Хоррормейкеру нельзя полагаться только на штампы, но и без них не обойтись»

— «Пиковая дама. Зазеркалье» — это ваш дебютный полный метр, но уже второй фильм ужасов вместе с короткометражкой «Пустите детей». Чем привлекателен жанр хоррора для вас как для режиссера?

— Мне всегда нравилось, что упор хоррора на повествование через изображение. Ты можешь сосредоточиться на атмосфере: искать состояние, цвет, движение камеры и так далее. Именно этим мне хотелось заниматься прежде всего, именно за это я цеплялся и в короткометражном фильме «Пустите детей», и в «Пиковой даме». Грубо говоря, хоррор дает возможность делать выпендрежные операторские решения, которые ни один другой жанр сделать не позволит.
 

Трейлер фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019)

— То, что у вашего фильма есть предшественник «Пиковая дама: Черный обряд» как-то влияло на ваш подход к картине? Вы следовали оригиналу или уходили от него?

— Первое, что мне сказали продюсеры, это то, что они не хотят делать прямое продолжение. Нужен был скорее спин-офф или ребут. Была идея делать полностью историческое кино про то, что в первом фильме рассказывал ментор. Отчасти она возникла потому, что мне очень понравилась историческая часть «Невесты». Но такая концепция тоже не подошла, так что я стал работать в тех реалиях, что были предложены — мы скорее уходили от первого фильма.

Режиссер Александр Домогаров-младший на съемках фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: Света Маликова / WDSSPR

— Насколько я понимаю, фильм больше продюсерский. Создавало ли это какие-то сложности для работы режиссера, особенности в поиске решений?

— Было эмоционально сложно, потому что я никогда не хотел быть таким кинематографистом, который приходит и говорит: «Что вы хотите, чтобы я снял?» Сложно, когда в тебя не верят, когда не поддерживают, а давят. Но поддержкой для меня всегда была моя творческая команда. Вероятно, мне нужно было идти в этот проект с холодным носом, брать и честно отрабатывать свою работу, но не более того.

Я никогда не хотел быть таким режиссером. Все, видимо, оказались не готовы к тому, что на проекте будет режиссер с амбициями. Но Константину Буслову как продюсеру надо все равно отдать должное. Он дал мне возможности и колоссальный производственный опыт. И деньги он потратил на дело, потому что на экране все есть, все выглядит неплохо, на мой взгляд, и все работает.

На съемках фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: WDSSPR

— Какие у картины были референсы?

— Я пришел на уже существующие референсы, которые хотели продюсеры. Одним из первых фильмов был «Женщина в черном», атмосферный, яркий, очень красивый готический хоррор. Других референсов было очень много. Разумеется, бесконечный Джеймс Ван: «Астрал», «Заклятие». Вана у нас все очень любят, но до его уровня, на мой взгляд, мы еще просто не доросли. Мы, к сожалению, пока не умеем взять все известные штампы, переработать их и подать по-новому. Конечно, в процессе подготовки мы много чего смотрели, пытались понять, как другие строят сюжет. Но вообще я думаю, что не стоит засматривать до дыр какие-то аналоги.

Кадр из фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: WDSSPR

— Как тогда формировался визуальный стиль фильма?

— Мы с оператором поклонники олдскульного кино, кино нашего детства. Поэтому сразу встал вопрос, что мы хотим снимать на анаморфот. Я до этого снимал короткометражку на анаморфот Lomo, так что я подумал, что и дальше хочу идти в этом направлении. Такая оптика придает ощущение той винтажности, на которой мы росли. Снимали на камеру ALEXA Mini, как и все сейчас. На подготовительном этапе, кстати, фильм был целиком раскадрован — мы нарисовали 1600 кадров.

На съемках фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: Света Маликова / WDSSPR

В остальном в плане визуального стиля мы следовали тому, о чем нас просили продюсеры. Они хотели готический хоррор, так что мы искали в рамках нашего бюджета, который не позволял нам далеко уезжать, соответствующую локацию. Нашли два замка: усадьба Быкова и санаторий имени Герцена. Быково мне больше нравилось, потому что в этой усадьбе больше модерна, она больше русская. Но по финансовым причинам снимать там не получилось, так что выбрали Васильевский замок санатория Герцена. Этой локации помогла добиться линейный продюсер Кристина Рейльян. Там мы уже отталкивались от того, что было. Собственно, замок стал основой визуального решения, благодаря нему мы все глубже уходили в готику.

— А интерьеры замка понадобилось сильно менять для готического эффекта?

— Поскольку это действующий пансионат-больница, там были белые палаты и белый холл. А еще очень красивая лестница из дерева. Нас эта лестница очень зацепила, но вот белый холл совершенно не устраивал. Снимать в таких условиях было невозможно, но нам пошли навстречу и позволили холл перекрасить. Интересно, что мы выбрали практически тот же зелено-серый цвет, что был там изначально. Если посмотреть фотографии замка до реставрации 2000-х годов, то там был очень красивый хоррорный вид. Можно сказать, что мы отчасти вернули замку его первоначальный облик.

На съемках фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: WDSSPR

Палаты мы тоже перестраивали, добавляли больше дерева, меняли кровати, реквизит. То есть, чтобы сохранить основную художественную стилистику, понадобилось достаточно плотно пространство переработать. И, на мой взгляд, стилистика получилась достаточно выдержанной. Единственное, мы не смогли себе позволить снимать там длинные пустые коридоры, которые я очень люблю благодаря Стэнли Кубрику. Таких коридоров там просто не было. Поэтому нам пришлось строить их в декорациях в павильоне.

Кадр из фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: WDSSPR

— Основные герои фильма дети и подростки. Был ли какой-то особый критерий их отбора с учетом жанровой специфики фильма?

— Я не хотел замыленных лиц. Я не хотел звезд. Нужны были открытые люди, с которыми можно было бы работать, как с пластилином. Поначалу я думал, что мне море по колено, так что я хотел взять шестнадцатилетних школьников, хотел найти идеального ребенка, которого никто никогда в кино еще не видел. Но в итоге это оказалось сложнее, чем я думал, да и времени и возможностей не было. Например, кастинг у нас был только по Москве. Чем больше я делал пробы, тем больше я понимал, что у меня просто не будет необходимого времени на таких молодых актеров — я понял, что мне нужны актеры, которые будут мне помогать.

На съемках фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: WDSSPR

Так что я нашел студентов, которые еще учатся. Настя Талызина была на втором курсе Щепки. Владислав Коноплев — ВГИКовский студент, переходил тогда на третий курс. Геля Стречина пришла к нам одной из первых, и она мне сразу очень понравилась какой-то своей болью, грустью и черными глубокими глазами. Я смотрел на ребят и понимал, что они вполне могут сыграть подростков шестнадцати-семнадцати лет.

На пробах мы делали этюды на тему, когда актер понимает контекст истории, но сам может сочинить текст. Это хороший метод. А с детьми получилось жестко. Я практических всех детей пытался заставить рыдать. Например, отбирал какую-то вещь и просил любыми способами вернуть ее. То есть я так через эмоции искал подвижную психику, чтобы на площадке ребенка можно было вывести на нужный градус в любой момент. Это, конечно, мне воздастся однажды.

На съемках фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: WDSSPR

— На площадке вы работали с молодыми актерами в том же духе?

— Я очень сильно бился за то, чтобы героям можно было сопереживать. Я пытался дать им то, что сам понимаю, какие-то эмоциональные личные вещи. Я сам актер, правда, не слишком удавшийся, но опыт актерский мне очень много дал. Так что мы с актерами старались сделать что-то интересное. Не просто хоррор, где ходит мясо и погибает. Мы старались дать героям души, арки, желания и проблемы.

На съемках фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: Света Маликова / WDSSPR

Все артисты фильма мне очень нравятся: молодые, энергичные, отзывчивые, они давали себя ломать, задавали вопросы, пытались понять и поверить в то, что надо было делать. На короткометражке у меня такого не было. Там я точно показывал артистам, что надо делать, и они делали как бы с меня. А на «Пиковой даме» было сотворчество. И мне настолько нравилось с актерами работать, что мне иногда даже говорили отойти от них, иначе бы я просто в них утонул. Но все-таки если где-то что-то у нас не получилось, где-то мы не дотянули — это абсолютно моя вина как режиссера.

На съемках фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: WDSSPR

— Есть ли у вас какой-то критерий, который позволяет вам понять, что тот или иной момент нужным образом испугает аудиторию?

— Я апеллировал всегда к тому, что я смотрел. С одной стороны я старался вложить немного своей души в персонажей. А с другой — перерабатывал чужие приемы, штампы. Конечно, если ты хочешь быть хоррормейкером, нельзя полагаться только на штампы, но и без них не обойтись. Главный же критерий страшного для меня — это то, что лично меня пугает на самом деле. Например, когда к тебе приближается что-то, чего не должно быть. Таких вещей много, например, в фильме «Оно», который It Follows. Но у нас в подобных решениях очень трудно убедить продюсеров. Поэтому чаще можно встретить просто скримеры. Я ненавижу скримеры, особенно монтажные, поэтому я старался такие штуки сделать чуть интереснее, скажем, за счет операторской работы и однокадровых сцен, что, кстати, часто делает все тот же Джеймс Ван.

Кадр из фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: WDSSPR

— Некоторое время назад много говорилось о волне русского хоррора. На ваш взгляд, принесла ли она достойные плоды и каковы перспективы жанра в России в будущем?

— В России всегда любят чистые жанровые хорроры. Но мне кажется, это не наш путь. Наш путь, я полагаю, это хоррор более осмысленный и более драматичный. У нас сейчас появились люди, которые любят хоррор и просто его изучают. Но на практике, мне кажется, в жанре не хватает коротких метров, которые помогли бы найти что-то новое. Поэтому в полнометражном кино мы пока ходим протоптанными дорожками. Критерий хорошего сценария у нас — похожесть на успешный американский хоррор.

Все ищут счастливую схему, схему, которая принесет деньги. Все боятся ошибиться, поэтому просто берут из разных успешных источников. Реально это, конечно же не работает, и говорить о серьезном хорроре, боюсь, у нас пока не приходится. Когда-то свой прорыв сделали испанцы, японцы, но они это делали на своем фольклоре, на своих историях. Мы же пока перерабатываем чужое, американцев, которые в свою очередь тоже перерабатывают чужое, но делают это на действительно высоком уровне.

На съемках фильма «Пиковая дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: WDSSPR

Должен придти кто-то в нашу индустрию, кто покажет, что именно может быть страшно у нас и как это может быть сделано. Но вообще все не так грустно. Сейчас мы хотя бы изучаем схему создания кино и пытаемся что-то сделать. И со временем сформируется режиссер-автор, который искренне верит в жанр и который нащупает что-то свое и создаст кино, которое по-настоящему выстрелит. Многие сейчас используют нашу мифологию и фольклор. Но работая с этим, мы все равно уходим в американскую какую-то историю, и получается нечестно и неоригинально.

Думаю, нам всем нужно научиться не бояться себя отпускать. Любой режиссер в России этого боится, потому что мало денег, мало смен. Но надо преодолеть этот страх. Надо искать, использовать свои отличительные черты, делать то, что не делают другие. Ведь в этом и есть крутость самых больших режиссеров мира.
 

Обложка: на съемках фильма «Пиковая Дама. Зазеркалье» (2019) / Фото: Света Маликова / WDSSPR