Сергей Бондарев (модератор круглого стола, сценарист): Почему до настоящего момента в нашем кино не было ни одного по-настоящему значимого хоррора?
Всеволод Коршунов (киновед, редактор, сценарист, преподаватель МШК): Мы все находимся в пустыне – хоррора у нас не было никогда. Нет традиции, нет ничего подобного тому, что существовало в других странах (скажем, гиньоль или готичекий роман). Есть разве что Гоголь, которого можно очень условно отнести к тем, кто работал в чем-то подобном хоррору. Причина в том, что жанр работает с нормативной реальностью, то есть с обыденностью, с повседневностью. Хоррор все это разламывает, разъедает, как кислота. У нас этой нормативной реальности никогда не было. При этом, конечно, жанр очень продуктивный. Я его не люблю, так как боюсь, но меня он привлекает тем, что выполняет важную терапевтическую и культурологическую работу. И в этом смысле мы в ловушке – хоррора нет, а он нужен.
Круглый стол «Инди-имаджинариум» в рамках Moscow Business Square
Сергей Бондарев: С какими проблемами сталкивается жанр в России? Почему именно сейчас появилось несколько ожидаемых проектов, например, «Убрать из друзей» и «Пиковая дама»?
Дмитрий Пищулин (режиссер, продюсер): Недавно был Каннский кинорынок, процентов тридцать которого составили хорроры: корейские, японские и особенно американские. Жанр фильма ужасов в мире сегодня продается, пожалуй, активнее всего. В России мы находимся в ожидании подъема. Если в сентябре с «Пиковой дамой» все пройдет удачно, нас захлестнет волна хорроров, как в свое время захлестнула волна комедий, которыми сейчас уже рынок перенасыщен. Продюсеры активно ищут другие жанры. Думаю, что даже если в сентябре ожидания не оправдаются, фильмы ужасов все равно будут появляться. Даже невзирая на экономическую ситуацию в стране. Хоррор ведь стоит дешево, но способен собирать много.
Денис Данилов (кинокритик, сценарист, продюсер, создатель компании «Киномолния»): Да, все ждут выхода «Убрать из друзей» и «Пиковой дамы». Это правильно выстроенные по канонам жанра фильмы. Многие продюсеры накопили достаточно материала, чтобы ринуться в бой с аналогичными проектами. У нас были «С.С.Д.», «Путевой обходчик», «Мертвые дочери», «Зомби-каникулы», «Фобос». Везде проблема была одна – люди, которые делали эти фильмы, не существовали в необходимом социально-культурном контексте. Им казалось, что достаточно взять американские лекала и переложить их на российские реалии. Это не работает, потому что у нас другой культурный код. В этом плане показательна «Пиковая дама» – авторы не просто взяли какие-то клише и с ними поигрались, а попытались придать им русское звучание. Мне кажется, это сработает, в таком направлении, думаю, надо двигаться. Но чрезмерно воодушевляться пока рано.
Трейлер фильма «Пиковая дама: Черный обряд», реж. Святослав Подгаевский
Сергей Бондарев: Что нужно сделать, чтобы у нас развивался этот жанр?
Всеволод Коршунов: Может быть, у нас сработает не модель «хоррора для сытых людей», когда обеспеченный зритель хочет пощекотать нервы, а другая, которая была популярна в 30-х годах в США, во времена Великой депрессии. Тогда было много страдающих людей, для них подошла модель, при которой экранная реальность страшнее, чем обыденная реальность.
Хоррор не так прост, как кажется. Мои студенты делают хоррор-истории про какие-то внешние вещи – получаются пугалки, страшилки. Но хоррор совсем не про это. Скорее про борьбу со внутренним монстром, который сидит в тебе. Об этом часто забывают. Хоррор в этом плане – уникальный жанр с двойной идентификацией, когда я одновременно соотношу себя и с жертвой, и с монстром. В этом плане наша проблема не только в том, что мы в пустыне и у нас нет традиции. Нам нужно учиться снимать хоррор, разбирать его механизмы и жанровые конвенции. Как зрители мы интуитивно их считываем, но как авторы мы должны их раскладывать по полочкам. Поэтому я призываю молодых авторов читать книги. В первую очередь «Пляску смерти» Стивена Кинга. Великая книжка, где Кинг разрабатывает трехуровневую модель страха. Изучайте жанр и не видитесь на пугалки и страшилки – хоррор намного глубже и интересней.
Трейлер фильма «Убрать из друзей», реж. Лео Габриадзе
Андрей Стемпковский (режиссер, сценарист): Жанра хоррора в нашей стране действительно не было никогда, потому когда он появился, попробовали чужие лекала, которые, естественно, не сработали. Сегодня всем, кто занимается кино, людям творческим и продюсерам нужно понять, что мы находимся на территории не чистого искусства, а стартапа. Хоррор не требует больших вложений, но это жанр, в котором концентрируется огромное количество безумных идей. Из них выбираются те, что могут с успехом выстрелить. Поэтому сейчас для хоррора не время каких-то измышлений в искусстве, а время бизнес-стратегий. В этом смысле милый наивный продюсер сегодня – это мертвый продюсер, их время прошло, к счастью или к сожалению.
Сергей Бондарев: Возможности хоррора за счет обилия разнообразия жанра и обилия его подвидов просто потрясают. В России места хватит не просто всем сидящим в зале, но еще целой армии. Но проблема такая – зачастую авторам нечего сказать. Я начинающий сценарист, который провел последние три месяца в поисках того, что хочу сказать. Параллельно прочитал кучу сценариев других авторов и обнаружил, что и им нечего сказать.
Круглый стол «Инди-имаджинариум» в рамках Moscow Business Square
Андрей Стемпковский: Да, у проектов должна быть базовая творческая идея. Но сейчас не менее важна и базовая идея продвижения. Возникать она должна еще на стадии написания сценария, а не потом. У российских продюсеров есть своего рода баг – они зациклены на производстве. Многие считают, что препродакшн, съемки, постпродакшн, цветокоррекция, звук – все, мы сделали фильм. Нет, еще не сделали. Фильм есть, но пройдено только полпути. Дальше начинается вторая половина работы, которая не меньше, чем первая. Проще говоря, надо снимать тысяч за десять долларов и миллиона два вкладывать в маркетинг. Я, конечно, утрирую, но в каком-то смысле это правильная стратегия – должен быть сильный разброс и он должен быть в сторону маркетинга. Но при этом, конечно, никуда без хорошей идеи. Будь я продюсером, я бы просто брал людей с идеями на зарплату, чтобы они, как в Силиконовой долине, ходили и думали, пусть у них даже будут хорошие идеи всего два раза в год.
Анна Гудкова (редактор, креативный продюсер, программный директор образовательного центра «Культбюро»): Жанр – это то, что все мечтают найти, за чем охотится любая кинокомпания, которая что-то понимает про рынок. Но проблема в том, что представления о жанре у всех невероятно размытые. Кому-то из молодых авторов кажется, что чем больше жанров он поместит в проект, тем будет лучше. Скажем, в фильмах ужасов пытаются поднять социальные проблемы, которым там не место и которые путают и замедляют сюжет. Так что если вы работаете в жанре, это однозначно здорово, но вы должны отсечь все лишнее – стройте драматургию, соблюдая рамки выбранного жанра. Лучше всего пока что это получается в короткометражках. Одна из самых обсуждаемых работ в короткометражном конкурсе «Кинотавра» этого года – «Угонщик» Максима Кулагина. Фильм сделан хорошо, чисто, не перегружен ничем лишним и работает ровно на задачи, которые перед собой поставил режиссер. Уверена, что у автора в дальнейшем все будет хорошо.
Трейлер фильма «Угонщик», реж. Максим Кулагин
Любопытно, что сегодня самые интересные попытки приходят не от профессионалов, а от каких-то удивительных людей из регионов. Они не обременены вкиговским или каким-либо другим кинематографическим образованием и действуют как Тарантино – очень много смотрят, пытаются понять, как и что работает, пробуют создать собственную модель. Например, в Якутии местный хоррор – это самый популярный жанр. Фильмы создают за три копейки, но адресно, с пониманием, для кого и по каким законам. Поэтому они окупаются на прокате в местных кинотеатрах. Мы об этом кинобизнесе знаем очень мало, но возможно это как раз та модель, по которой хоррор сможет в дальнейшем выживать. Важно понять, что распространенная схема: «пошел в Минкульт, попросил пять рублей, получил три, два убрал, на один снял, на это никто не пошел» – с хоррором не будет работать никоим образом. Тут должна возникнуть плотная связка с целевой аудиторией, например, через соцсети, онлайн-маркетинг и так далее. Множество фильмов создается для той аудитории, которая в кинотеатры не ходит, а скачивает, не платя ни копейки. Значит, продюсеру нужно придумать проект, который достанет аудиторию оттуда, где она сидит, может быть, предложив стать соучастником проекта. Если у хоррора есть будущее, то оно лежит где-то в области трансмедиа.
Сергей Бондарев: А о чем сейчас думают продюсеры, решая сделать хоррор?
Дмитрий Петров (сценарный и режиссерский агент): Российские продюсеры, как генералы, готовятся к той войне, которая уже была. Вышел сериал «Кухня» – все хотят под «Кухню». Вышел «Настоящий детектив» – я знаю проектов десять, которые сейчас снимаются под «Настоящего детектива». Нужно не бежать за уходящим паровозом, а задать тренд. Для этого необходима определенная продюсерская смелость. У нас был ряд хорроров, из них, кажется, лишь «Юленька» Рената Давлетьярова более-менее оправдала себя экономически, но никаких последователей не породила. Тем не менее, судя по общению с мэйджорами, несколько запросов у нас на новые идеи есть. Я даже удивлен – продюсеры реагируют до того, как война случилась. Может быть, это поиски того, что хочет рынок – есть некое ожидание рынка, появления чего-то нового.
Трейлер фильма «Юленька», реж. Александр Стиженов
С другой стороны, продюсеры смотрят на Запад, им нравится экономика западных хорроров, когда при копеечном бюджете появляются многомиллионные сборы. Но все понимают, что у нас, по крайней мере пока, хоррор так не пойдет. Аргументы: у нас реальность и так страшная, ходить за тем же самым в кинотеатр никто не хочет. Но сейчас, видимо, у нас назрела та самая вторая модель хоррора, при которой жизнь настолько страшна, что в кино хочется увидеть что-то еще более страшное. Плюс в условиях кризиса всех привлекает то, что хоррор не требует большого бюджета. В итоге, да, в жанре намечается движуха. Остается вопрос лишь за продюсерской смелостью. А молодые авторы, сценаристы, которые этим жанром больны, есть.
Сергей Бондарев: Какова ситуация с хоррором на телевидении?
Владимир Воронов (программный директор ТНТ): Хоррор на российском ТВ не любят, редко ставят и покупать не хотят. Прежде всего, это результат рейтинга 18+ и 16+: первый можно ставить после 23 часов, второй – после 21 часа. На ТНТ мы можем позволить себе поставить фильмы ужасов только в час ночи, но зато делаем это довольно часто. Сказать, что с успехом – не могу. Даже то, что кассу хорроры, как правило, делают, на ТВ этот не помогает – хорошо сработавшие в кино фильмы на ТВ дают обычные результаты без восторгов. Популярностью это не пользуется, потому что многие, особенно женщины, отказываются смотреть и переключают. У них в это время дети бегают по квартире, а ужасы действуют на родителей как голая грудь на экране. Мы пробовали ставить фильмы смежных жанров рейтинга 16+ в вечернее время. В ответ получали гневные письма о том, что такие картины неприемлемы. Ужасы по самому своему принципу вызывают отторжение у молодых мам и отцов. Даже «Шестое чувство» вызвало много нареканий, а уж какие письма мне писали после того, как я поставил в не самый важный церковный день «Обитель зла»! В общем, хорроры на ТВ – это больная тема. Грустно, но это факт телесмотрения типичного российского зрителя. И это проблема для российских продюсеров, которые отбивают приличную часть денег как раз на показах по ТВ. То есть в случае хоррора мы сразу убираем значительную статью дохода для продюсеров.
Не понаслышке знаю, что каждого второго российского продюсера беспокоит слава Джейсона Блума, который снимает кучи хорроров за копейки – «Паранормальное явление», «Джезабель», «Судная ночь» – вкладывается в промо-компании, и в итоге получает миллионы. Его фильмы окупаются в первый уик-энд, а потом неплохо идут на кабельных каналах. Кстати, как раз на западные кабельные каналы можно продавать российские фильмы ужасов, если делать их на уровне, полностью дублировать и не ограничиваться в количестве. В Штатах такая практика давно поставлена на поток, но отчасти по этой причине интересных фильмов ужасов там становится все меньше.
Сергей Бондарев: Вопрос к кинопродюсеру из Испании Хуану Гордону. Что вас как продюсера привлекает в жанре хоррор?
Хуан Гордон (продюсер): Не могу сказать, что я продюсер, специализирующийся на хорроре. Я сделал два фильма в этом жанре, оба возникли по разным причинам. Общим было одно – я ни в коем случае не рассматриваю хоррор как жанр второго сорта. Для меня это такой же серьезный жанр, как драма, хороший экшн или комедия. Поэтому каких-то особых причин делать хоррор для меня нет, главное, чтобы были достойные сценарий и режиссер. Мне кажется, что это обязательное условие хорошего хоррора – добиваться столь же высокого качества производства, как и в случае фильмов других жанров, которые некоторые почему-то считают более серьезным.
Сергей Бондарев: Что помогло развиться хоррору в Испании и что в этом плане в России мы могли бы перенять?
Хуан Гордон: Всего лишь лет двадцать назад в Испании вообще не было хоррора. Но за считанные годы жанр стал одним из ведущих в нашем кинематографе. Во-первых, благодаря тому, что выросло целое молодое поколение людей, готовых воспринимать фильмы ужасов. Во-вторых, сценаристы, продюсеры, режиссеры, желавшие работать в этом жанре, объединились. А то обстоятельство, что хорроры не востребованы телевидением – это не только российская проблема, так происходит во всем мире. Но с хоррором хорошо работают такие вещи, как международные продажи и продажа прав на ремейки.