«Моей задачей было запечатлеть разнообразные эмоциональные изменения в одном кадре»

Книга Дэвида Константина совсем не большая, но в ней есть что-то очень глубокое и проникновенное. Она о тех решениях и выборах, которые мы совершаем ежедневно. Как и почему мы завязываем отношения? Чего мы от них хотим? Совпадают ли наши желания с действительностью? Все эти сложные вопросы упакованы здесь в простую, внятную историю.

По-настоящему вовлечь зрителя в происходящее на экране помогает медленное развитие действия. Быстрый межкадровый монтаж хорошо работает в мейнстриме, но мне он не по душе.

Моей задачей было запечатлеть разнообразные эмоциональные изменения в одном кадре, не боясь продолжительных пауз, ведь они совершенно естественны. Плюс, все сцены мы снимали по порядку. Думаю, благодаря этому финал вышел настолько убедительным.

Исполнитель одной из двух главных ролей Том Кортни поначалу был озадачен тем, что у героев практически не будет крупных планов. Но ему невероятно понравилось сосуществовать в кадре вместе с Шарлоттой Ремплинг. Он оценил мой подход, когда понял, что таким образом ни одна сцена не будет утеряна при монтаже. Грамотно выстроенная мизансцена с правильно установленной камерой и умелым использованием блокинга (перемещение актера по точкам, – прим. tvkinoradio.ru), в принципе, избавляют от необходимости много монтировать.

Мне не нужен был конфликт типа «он плохой, она хорошая». Я хотел запечатлеть противоборство двух людей, сражающихся с постепенно раскрывающимися неизвестными качествами друг друга.

Ключевой персонаж в этой истории – Кейт (Шарлотта Ремплинг). Я хотел показать сильную личность, а не просто слабую женщину, угнетаемую грозным мужем. Шарлотта как никто умеет вживаться в роль, и я знал, что она сможет справиться с этой задачей. Кроме того, в Шарлотте есть что-то загадочное. Вы никогда не догадаетесь, что именно происходит в ее душе, и это превосходно отражает основную идею фильма: по-настоящему познать кого-то просто невозможно. Том Кортни – тоже человек непростой. Воинственность и сердитость соседствуют в нем с особой чувствительностью и ранимостью. Причем эти качества у Тома проявляются иначе, чем у других актеров его возраста.

Обычно возрастные персонажи в кино преподносятся как слабоумные старые развалины. Не думаю, что пожилые люди обязательно должны быть такими. Своих героев я придумывал, представляя себя в их положении, думая как бы сам поступил на их месте. Сколько бы лет нам ни было, в главных жизненных вопросах мы все похожи: наши страхи, желание быть успешными и счастливыми, ежедневные радости и горести.

Действие моего нового фильма разворачивается в США, и я часто слышу, что мне нужно представить, каково это быть пятнадцатилетним американским подростком, чтобы картина получилась. Не знаю… В случае с «45 годами» я не пытался думать, каково быть семидесятилетним стариком, и не вспоминал собственных бабушек и дедушек. Я убежден, что, хотя люди и живут по-разному, цели у всех одинаковые.

Я на три дня поехал в Париж, чтобы познакомиться с Шарлоттой, и мы ежедневно проводили по несколько часов, обсуждая сценарий и ее героиню. Моя подготовка к работе с актером, как правило, заключается в том, чтобы говорить еще и на общечеловеческие темы, беседовать о наших переживаниях, делиться личными историями, соотнося всё это с замыслом фильма. Для меня главное – добиться от актера погружения в материал на глубоком эмоциональном уровне. Если этого удалось достичь во время подготовки, то половина режиссерской работы сделана.

Я уверен, что антураж, в котором живет персонаж – книги на полках, картины на стенах, любимые магазины, отношение к религии и политике – помогает раскрыть его характер. Я учитываю все эти моменты, когда пишу сценарий. Для меня важно, чтобы герои выглядели реальными людьми.

Например, у персонажей «45 лет» дом именно такого размера, как у типичных представителей среднего класса, – не огромный, но и не маленький.
 

Незначительные, на первый взгляд, моменты зачастую оказываются определяющими в жизни, влияя на наше существование не меньше, чем серьезные, драматичные события. Последние в фильме, конечно, тоже есть, но по-настоящему интригует в нем то, что мельчайший фрагмент из прошлого может кардинально изменить человека и его настоящее. Именно такие жизненные парадоксы интересуют меня больше всего, и им всегда найдется место в моих фильмах, какое бы кино я ни снимал.