«Первый полный метр — это кайф, страх и ужас одновременно»

— «Городские птички» — это очень долгая история. Началось все с того, что я показала свой короткий метр продюсеру Арсену Готлибу. И он сказал: «Попробуй написать несколько легких историй». Я и написала.

Юлия Белая и Арсен Готлиб на фестивале «Движение»

— А как вы встретились с продюсером?

— С продюсером мы познакомились давно, когда я показала ему короткий метр. Команду подбирали вместе с ним, он очень помог. На утверждение актеров он не влиял, но, конечно, заранее посмотрел, кого я выбрала, и с выбором согласился.

— Я правильно понимаю, что «Городские птички» изначально выглядели, как три истории про трёх девушек?

— Было еще больше: даже не три, а четыре! Почему остались именно эти сюжеты? В результате общего решения, моего и продюсера. Нам они показались наиболее выигрышными.

На съемках фильма «Городские птички»​

— У вас в фильме, кстати, аккуратно разложены атрибуты зимних праздников, но настроение у героинь не очень праздничное. Мне запомнился образ дворника, который протыкает воздушные шарики.

— Да, это все происходит накануне Нового года, но шарики здесь несут совсем иную функцию — это символ разрыва пары Насти и Романа. Когда они лопаются, также будто бы лопается ее терпение. Мы понимаем, что ни она, ни он не знают, что делать в этой ситуации: прощать или не прощать.

— Вы же участвовали с «Городскими птичками» в питчинге «Кинотавра»?

— Да, мы поехали на «Кинотавр» на питчинг. Так давно это было… Потом опять ждали. Потом наконец-то получили деньги от Министерства культуры. Потом ждали зиму. Процесс ожидания — это невероятно тяжело. Я, конечно, уже выросла из этого сценария давным-давно, а наши героини уже живут своей жизнью. 

Кадр из фильма «Городские птички»​

— Все это — ваши истории? И даже история с хостелом?

— Да. Я сама была пять лет владелицей хостела. Поэтому про этот бизнес я знаю все. То, что у нас в фильме девушка на ресепшне может позволить себе выпить с иностранцем, — это не выдумка, это просто у нас хостел в кино такой, демократичный. И таких в мире много. Этот бизнес позволял мне заниматься любимым делом и параллельно снимать короткометражки и писать сценарии.

— Вы говорили про питчинги. Есть мнение, что такие презентации — это миф, и, чтобы выиграть на них, нужно быть если не родственником, то как минимум другом Мединского.

— Это не так. Я считаю, что это здорово, потому что питчинги бывают разные. Например, на фестивалях. Если вас отобрали на «Кинотавр», то вы знакомитесь с огромным количеством полезных людей. Вы можете встретить какого-нибудь продюсера, подойти к нему, дать ему почитать сценарий непосредственно «в руки». Даже если вы не выиграете питчинг, все равно к вам могут проявить интерес. 

Кадр из фильма «Городские птички»​

— А вот еще одно явление, к которому некоторые относятся со скепсисом, — краудфандинг.

— Я считаю, что в нашей стране это может работать для коротких метров. Можно собрать не полную сумму, но хоть какую-то. Особенно если вы ведете активную жизнь в социальных сетях. Но на полный метр, я думаю, у нас собрать нельзя. В Америке — да, можно собрать на независимое недорогое кино. 

Евгения Афонская

— Вы уже на питчинге знали, кто у вас будет играть?

— Нет, мы показывали некие визуальные образы. Это был не совсем дримкаст: туда попали не только актеры, но и непрофессионалы. Потом, уже перед съемками, мы очень долго искали артистов. Я пересмотрела почти все театральные сайты Москвы, потому что нам было очень важно, чтобы придуманный нами образ максимально совпадал с его воплощением на экране. Времени на репетиции у нас было очень мало. У нас вообще большая часть репетиций проходила на кастинге.

Евгения Громова

Кастинги я провожу одна: сама ставлю камеру и начинаю работать, птак как понимаю, что актер приходит взволнованный, как и я сама. И наедине нам легче, как мне кажется, установить контакт друг с другом. 

Анна Воркуева​

— Я почему спросил про актеров. Они настолько гармонично сосуществуют в кадре, что кажется, будто они давно дружат. Это потому что многие из них играют в «Гоголь-центре»?

— Нет, не думаю. Хотя в «Гоголь-центре», действительно, работают невероятно талантливые артисты. Но три главные героини играют в разных театрах. Женя Афонская — да, из «Гоголь-центра». Женя Громова — у Сергея Женовача, а Аня Воркуева заканчивала мастерскую Е.Б.Каменьковича и Д.А.Крымова. И увидели они друг друга только на пробах грима. А репетировать вместе мы начали уже на съемочной площадке. 

Харальд Розенстрём

Сашу Горчилина я вообще встретила перед съемками. С Харальдом Розенстрёмом получилось очень смешно: когда он был в Норвегии, я проводила с ним пробы по скайпу. У меня была плохая связь, и он меня не видел: смотрел просто в черный экран, играя с пустым местом.

Александр Горчилин​

Пока ставили свет, мы репетировали. Кстати, дублей было не очень много. Самые сложные сцены были на натуре, когда был дикий мороз.. 

— Когда Елена Махова с Артемом Сучковым были вынуждены валяться на ледяном асфальте и играть любовь?

— Это была просто жесть! Термобелье, конечно, было, но оно плохо помогало. У них стояли слезы, но по команде «Мотор! Камера!» они играли счастье и любовь. 

Филипп Авдеев

 

— Как вы писали звук?

— 80% было чистовым. Чем больше вы пишете качественного звука на площадке, тем лучше. Актеру легче проживать роль на площадке, а не на озвучании. Практически невозможно записать звук в студии с той же непосредственностью, что и на съемках. Конечно, можно добиться такого результата, что никто и не заметит, но я-то знаю, как это звучало в оригинале.

— Как вы можете объяснить феномен, что в современном российском кино все больше женщин-кинематографистов?

— Не знаю… Наверное, потому что в России женщин вообще больше? (смеется)  Не знаю, правда. Может, вы хотите сказать, что мужчины мельчают? (смеется)

На фестивале «Движение»

— Взять ту же Анну Меликян. Она чуть ли не по короткометражке в месяц снимает, и с полными метрами у нее все получается. И съемочная группа у нее не сказать, чтобы большая.

— Кстати, это хорошо, когда группа маленькая. Это правда удобнее. В нашей стране многие любят перекладывать обязанности друг на друга. К сожалению. Никто не любит ответственности. В Европе и Америке каждый человек четко отвечает за свою работу, там совершенно другая организация.

Юлия Белая на фестивале «Движение»

— Снимать свой первый полный метр – это кайф? Страх? Ужас?

— Это кайф, страх и ужас одновременно. Но кайфа, конечно, на «Городских птичках» было больше (смеется).