Трейлер фильма «Изгой-один: Звёздные Войны. Истории»
Слухи о том, что Гилрой не просто переписывает сценарий, но еще и выступает в роли «тайного режиссера», быстро распространились в СМИ и среди фанатов. До этого постановщик фильма «Майкл Клейтон» ни разу не поднимал в своих интервью тему «Изгоя-один», но в подкасте Брайана Коппельмана он немного рассказал о том, что тогда происходило.
«Давайте вспомним об „Изгое“, всех его проблемах и неопределенности, умнейших людях, которые им занимались, и той ужасной ситуации, в которой они оказались. На самом деле эти трудности было очень легко решить. Я пришел на проект и сказал: „Послушайте, ведь все в конце умрут. Это фильм о самопожертвовании. Нужно лишь спросить себя — почему эти персонажи хотят принести себя в жертву?“ Нужно их мотивировать так, чтобы их поступки были ясны. Каждая сцена должна нести в себе что-то для фильма. Я серьезно задумался об этом: может ли гибель всех основных героев быть темой картины?
— Ты же пытался что-то поправить в проекте…
— Да, все было в подвешенном состоянии.
— Почему же ты взялся за эту работу?
— Я был уверен, что мне не придется выходить из своего офиса, у меня были проблемы с запуском нескольких своих фильмов, к которым я сильно прикипел душой. Когда мне позвонили и попросили помочь и я изучил уже имеющийся фильм, я точно знал, что надо сделать в первую очередь. Это сразу меня привлекло во всей этой затее. Кроме того, я хотел научиться некоторым вещам.
Кадр из фильма «Изгой-один. Звёздные войны: Истории» (2016) / Фото: Lucasfilm
— А что ты там увидел?
— В фильме не было чистоты, подлинности, по крайней мере это касалось одного или двух персонажей. Тогда еще было непонятно, насколько большими будут правки и на что готова пойти студия. Я сразу сказал: „Если вы не готовы на что-то другое, хотя бы сделайте вот это“.
— С кем ты разговаривал — Кэтлин Кеннеди?
— Да, с Кэтлин и Эллисон Шермур, которая, к сожалению, не так давно нас покинула.
— Забавно, что когда я разговаривал с Эллисон много лет назад на какой-то из встреч, она тебя вспоминала. Тогда она сказала: „Я просто обожаю все, что пишет Тони Гилрой, до единого слова. Даже электронные письма у него выходят потрясающие. Сразу понимаешь, что это лучший из нынешних авторов“.
— А ведь именно она запустила первого „Борна“. А на „Изгое“ нам выдался шанс поработать плечом к плечу в течение девяти месяцев.
Тони Гилрой на съемках фильма «Эволюция Борна» (2012) / Фото: Universal Pictures
— Так вот, когда они тебе позвонили, не было ли страшно приступать проекту?
— Не знаю, сколько мне вообще можно сейчас говорить, раньше я никогда ничего не рассказывал об „Изгое“.
— Но ведь все же знают, что ты не ограничился ролью сценариста и продюсера.
Я думаю, многие люди, знакомые с нынешними правилами профсоюзов, и ты в особенности, поймут, насколько это важно. Я присоединился к проекту после того, как был готов режиссерский монтаж и, несмотря на это, меня указали в качестве сценариста. Добиться этого оказалось очень легко.
Кадр из фильма «Изгой-один. Звёздные войны: Истории» (2016) / Фото: Lucasfilm
— Совершенно ясно, что ты полностью переделал фильм. Но было ли тебе страшно, поскольку речь идет о „Звездных войнах»?
— Нет. На самом деле, в этом и заключалась моя «сверхсила». Я не люблю „Звездные войны“. Вернее, они меня никогда не интересовали. Так что у меня не было никакого почтения к франшизе. А проект, тем временем, находился в жутком болоте.
— Фильм в тебе нуждался.
— Все на проекте столкнулись с огромными проблемами. Оставалось только выбираться из этой ситуации. Что же еще я могу сказать, ничего не нарушив? Решимость Disney и Роберта Айгера, их готовность идти на риск просто поражают, особенно учитывая, что им пришлось поставить на кон.
Кадр из фильма «Изгой-один. Звёздные войны: Истории» (2016) / Фото: Lucasfilm
В проекте не было ни одной сволочи. Да, были некоторые главы департаментов, которым приходилось иногда звонить, но вся верхушка — это отличные люди. Проект разваливался, все боялись и загнали себя в тупик. Поскольку я долгое время не считал фильм своим, то мог высыпаться по ночам. Если бы я занимался моим проектом, которым я по-настоящему увлечен, я бы страдал бессонницей.
— Это понятно, тебя же не назвали бы режиссером „Изгоя-один“.
— В какой-то момент все начали смотреть на меня как на режиссера, но очень долго мне удавалось оставаться спокойным. Я находился в Лондоне и был невероятно доволен тем, что происходит перед моими глазами. Ну ты представляешь себе…
Кадр из фильма «Изгой-один. Звёздные войны: Истории» (2016) / Фото: Jonathan Olley & Leah Evans / Lucasfilm
— Конечно. Такие ресурсы! Так значит, тебе понравилось. Не хочешь ли ты снять после этого что-нибудь во вселенной „Звездных войн“? Наверняка они тебя об этом cпросили.
— Нет, мне просто не нравится франшиза.
— Тебе не нравится мир, который никак не связан с нами?
— Да, меня просто не захватывает. Но мне кажется, что „Изгой» сильно отличается от остальных „Звездных войн“. Для меня это фильм о битве за Британию».
Кадр из фильма «Изгой-один. Звёздные войны: Истории» (2016) / Фото: Lucasfilm
Как известно, чтобы автор оказался в титрах фильма в качестве сценариста, он должен внести серьезный вклад в новые драфты скрипта. По требованиям Гильдии сценаристов Америки , этот вклад должен составлять не менее 33% истории. Схожий прецедент недавно произошел с «Лигой справедливости», где за ревизию сценария и пересъемки отвечал Джосс Уидон.
«Изгой-один» вышел на экраны в декабре 2016 года и заработал в прокате 530 миллионов долларов США и больше миллиарда по всему миру. После этого проекта у Гилроя вышло несколько фильмов: «Великая стена», которую он написал в соавторстве с Карлом Бернардом и Дагом Миро, а также «Точка невозврата», фильм о Ливанской войне, премьера которого состоялась в этом году на «Сандэнсе».
Источник: independent.co.uk
Обложка: кадр из фильма «Изгой-один. Звёздные войны: Истории» (2016) / Lucasfilm